Ярость и рассвет

– Жила когда-то молодая девушка по имени Тала. Она была дочерью богатого человека, все потерявшего из-за череды плохих деловых решений, за которыми последовала смерть его горячо любимой жены. Увязший в своем горе, отец Талы нашел утешение в музыке и живописи, и часто можно было увидеть, как он коротает часы с кистью в одной руке и его любимым сантуром в другой. – Шарзад убрала завиток черных волос с лица. – Поначалу Тала пыталась понять это пристрастие отца, благодаря которому он отвлекался от горя своих потерь, но становилось все труднее игнорировать факт того, что все это значило для их семьи. Что это значило для самой Талы. Ведь, даже несмотря на то, что она очень любила отца и верила в его доброту всем своим существом, Тала знала: он не в состоянии их обеспечить. Она не может доверить ему свою жизнь и жизнь ее маленького брата.

Лоб Халида наморщился из-за мрачного выражения лица Шарзад.

– Так вот, Тала начала искать себе мужа. Она знала, что не вправе надеяться на хорошую партию, учитывая неудачные обстоятельства, постигшие ее семью, но вскоре услышала о богатом купце, который искал себе невесту. Он был значительно старше ее и до этого уже несколько раз женат, но никто не знал наверняка, что произошло с его прежними женами. И многие девушки с подозрением относились к такой партии. Кроме того, у него была очень длинная борода, черного цвета… настолько черного, что на свету она отдавала тревожным оттенком синего. Из-за этого он получил весьма прискорбное прозвище. Он был известен как Мердад Синяя Борода.

Шарзад выпрямилась и сняла изумрудное ожерелье, положив его рядом с серебряным чайником. Халид молча наблюдал за ней.

– Даже с такими сомнениями Тала продолжила планировать партию с Мердадом. Она была достаточно красивой шестнадцатилетней девушкой. Смышленой и живой. Мердад остался доволен, несмотря на то, что она не могла предложить ему ничего, кроме себя. Единственным условием девушки было то, чтобы он заботился о ее семье. Он без колебаний согласился, и они быстро поженились. Покинув свой дом, она переехала в его внушительное, окруженное стенами поместье на другом конце города. Поначалу все выглядело нормально, возможно, даже идеально. Мердад был уважительным и приятным мужем. И он оказался очень доволен Талой. Он дал ей беспрепятственный доступ ко многим комнатам в доме, задаривал ее одеждой и драгоценностями, духами и произведениями искусства – красивыми вещами, которые Тала мечтала хотя бы увидеть, не говоря уже о том, чтобы владеть ими. – Шарзад внимательно смотрела на Халида, сжимая кулаки в тонком шелке своих шаровар. – Через некоторое время Мердад планировал деловую поездку. Муж вручил Тале связку ключей от их дома и велел ей отвечать за поместье в его отсутствие. Он доверил ей ежедневные задачи и разрешил свободно пользоваться всем, что ему принадлежало, кроме одного. На связке ключей Мердад обозначил самый маленький и показал его ей. Он заявил, что этот ключ был от запертой комнаты в подвале и запретил ей входить туда под любым предлогом. Он под страхом смерти заставил ее поклясться, что она послушается этого указания. Тала дала обещание даже близко не подходить к этой комнате, и после того, как она пояснила, что понимает всю серьезность ситуации, Мердад отдал ей ключи и уехал, пообещав вернуться через месяц.

Шарзад допила остатки холодного чая со дна чашечки из матового стекла. Они были приторно-сладкими, так как смешались с нерастворенным сахаром. Она едва проглотила зернышки горького кардамона и кристаллизированной смеси.

Ее рука дрожала от волнения, когда она поставила крошечную чашку обратно.

– Какое-то время девушка смаковала эту возможность – быть полновластной хозяйкой такого великолепного дома. Слуги относились к ней с почтением, и она принимала друзей и родственников, приглашая их отведать прекрасные, искусно приготовленные блюда, которые подавались под усыпанным звездами небом. Каждая комната в доме мужа пленяла ее. После своих путешествий он накопил много красивых и удивительных вещей, открывавших новые миры для ее воображения. И тем не менее с каждым днем мысль о той комнате в подвале… начинала все больше грызть Талу. Сводить девушку с ума. Взывать к ней.

Халид подвинулся ближе в своем кресле, его лицо напряглось.