Ящик Пандоры

— Августовские персеиды… — проговорил он вслух.

Он хотел выпить. Сильно. Пожалуй, даже сильнее, чем накануне последнего срыва, когда умерла Жанна. В тот раз он пошел на поводу этой чудовищной программы самоуничтожения, которая заложена в каждом русском человеке, лишенном сильных эмоций, таких, как война или любовь. Запой очистил его, благодаря срыву он познакомился с Надеждой. «Кого ты обманываешь! — в его голове прозвучал чужой голос. — В запое нет ничего нового! Это я привез тебя, трясущегося алкаша, и парил в бане, пока не вышел хмельной дурман. А на станции Рощино ты встретился с милой женщиной. Отбил у обдолбанных торчков».

— Сом… — прошептал он, на глаза помимо желания навернулись слезы. Виталик Сомов. Или просто Сом. Сколько лет длилась их дружба? Виталик был верным надежным другом. Он один уцелел тогда, в Анголе, прополз по дну высохшего ручья, неся две пули от «калаша» в бедре и одну в плече. Сом выжил. Выжил ради того, чтобы за три дня сгореть от таинственного вируса с поэтическим названием «красноглазка».

Вдалеке, на пересечении проспекта Стачек и улицы Трефолева, послышался звук удаляющейся полицейской сирены. Перед тем как все стихло, ночное безмолвие взорвали звуки одиночных выстрелов. Словно хлопки в ладоши. Сергей вжался спиной в садовую ограду. Он не имеет права пропасть, а уж тем более запить. Под его опекой две женщины, жена и дочь. Две самые прекрасные женщины на свете. Марина до сих пор не может прийти в себя после смерти бойфренда из Калининграда. Его звали Вадим, девушка так и не познакомила их. Он долго сражался за жизнь, на каком-то этапе врачи решили, что молодой парень победил «красноглазку». Они обозначили этот феномен цитокиновым штормом; так называется завершающий этап болезни, которому предшествует мнимое улучшение самочувствия. Сергей не очень хорошо понимал суть термина, врач скорой помощи объяснил это ловушкой, подстроенной собственным иммунитетом. Организм сражается с инфекцией так самоотверженно, что начинает уничтожать собственные клетки. Свойство, присущее крепким людям.

Он огляделся по сторонам. До дома Марины оставалось два квартала. В недавнем прошлом он промчал бы такую дистанцию за три минуты. Легкий порыв ветра принес сырой запах невской воды с Обводного канала. Привычные звуки и запахи большого города ушли, на их место приходили новые, опасные и неведомые. Сергей услышал слабое жужжание, прилетевшее издалека, и, судя по нарастающей громкости, приближающееся. Он тихо выругался сквозь зубы. Дроны. Умные машины пришли на помощь человеку! Так писали в эпоху, предшествующую пандемии. Неспешно текучее время теперь вело себя как одержимый психопат, сбежавший из сумасшедшего дома. Недели, дни, часы спрессовались в какой-то пульсирующий комок мгновений.

Авдеев перебежал проспект, скрылся в темной нише подъезда. Дрон появился над верхушками тополей, деловито жужжа, облетел площадь, зависнув над парковочной площадкой с покрытыми серой пылью автомобилями. На фоне темного неба он был похож на какое-то фантастическое существо из романа в жанре фэнтези. Промчалась машина скорой помощи, утробно завывала сирена. Дрон покружил еще полминуты над парковочной площадкой и умчал вдаль. Сергей собрался было продолжить путь, когда понял, что он не один. Во мраке ночи что-то двинулось, на асфальт упал твердый предмет. Рука Авдеева метнулась в карман куртки, пальцы нащупали рукоять ножа. Теперь он отчетливо видел приближающиеся фигуры. Четверо. Отбрасываемая ими тень легла на стену, кривая и угловатая, будто надсмехающаяся над одиноким человеком. Благоразумно было переждать, но его уже заметили.

— Эй, родной! — раздался крик и дурашливый смех. — Куда спешишь, парень!

Как это было у Жванецкого? Я теперь не то что прыгнуть, убежать не смогу! Сергей остановился, оценил надвигающуюся компанию. Четыре человека. Здоровые парни, все за метр восемьдесят ростом.

— О-о-о… — пропел тот, что шел впереди остальных. Блуждающая ухмылка играла на его губах. Уличное освещение в этом месте работало, в свете фонарей лица парней казались бледными, какого-то желтоватого оттенка. — О-о-о! Бро! Ты не послушала меня, и оставила меня одного-о-о… — пропел он строчку из популярной песенки.

В руке парня сверкнула сталь. Армейский нож, определил Сергей на расстоянии. Все оказалось гораздо хуже, чем он думал вначале. Одурманенные наркотой и выпивкой парни шли его убивать. Превратить человека в кровожадное существо несложно. Нужно лишить его двух вещей: цели в жизни и самоуважения.

— Ты оставила меня-я-я! — Парень улыбался во всю ширину своего рта. Он был в футболке с короткими рукавами, мускулистые плечи покрывала синь татуировок. На бритом черепе выделялся «ирокез» — полоса коротко стриженных волос, идущая вдоль черепа, от затылка ко лбу. Разговаривать смысла нет, понял Сергей. Не то время, не та ситуация. Страх — это всего лишь повод пойти вперед. Он широко улыбнулся, шагнул навстречу, ожидая от ноги предательского подвоха.

— Теплая ночь!

Ирокез замолчал, оглянулся на товарищей.

— Он чё, не врубается?