Ящик Пандоры

Сливной кивнул. Непопулярную меру не решились ввести правительства Португалии, Дании, Бельгии и еще ряда стран. Это привело к фатальным последствиям. В южных провинциях Португалии вымирали целыми поселениями. Жители вывешивали на своих домах полотнища с белыми крестами, указывая на наличие в семье умершего. Правда, были и другие примеры. Например, в Англии, стране больше остальных государств Евросоюза пострадавшей от пандемии, власти ввели военное положение, чтобы хоть как-то противостоять бандформированиям, во множестве появившимся на фоне роста числа заболевших.

— Я слышал об этом… — уклончиво ответил Сливной.

— И тем не менее есть люди с врожденным иммунитетом к вирусу. А также инкубационный период сильно разнится. Кто-то заболевает спустя несколько часов после контакта с носителем вируса, кто-то спустя неделю или даже две.

— Это утверждение можно отнести к любой болезни.

— И как объяснить слуховые, а иногда и зрительные галлюцинации у определенной части заболевших людей?

Сливной облегченно вздохнул. Тема разговора перешла в понятное для него русло.

— Галлюцинации при гипертермии частое явление! Вы врач, знаете не хуже меня!

— Знаю, — согласился мужчина. — Только почему-то эти галлюцинации имеют схожий характер. Вас никогда не удивляло, почему во время приступа белой горячки представители разных конфессий, а часто и вовсе не верующие люди видят чертей с рогами?

— Я не нарколог, — резко ответил Сливной.

— А еще говорят, из моргов пропадают трупы! — неожиданно круто поменял тему собеседник.

— У нас все на месте.

— Злоумышленники похищают тела тех людей, на ком при жизни проводились испытания нового препарата от «красноглазки». Вроде бы, в Покровской больнице испытаний не проводится.

— Такого препарата не существует! — сказал Сливной. Ему стал действовать на нервы этот разговор, больше напоминающий допрос, чем беседу.

Он накинул куртку на плечи и направился к выходу.

— Вы ошибаетесь, Виктор Васильевич! — окликнул его незнакомец. — Испытания ведутся, но не во всех лечебных учреждениях, поэтому семьям погибших отказываются выдавать тела умерших людей. Да что говорить! Некоторые умельцы варят вакцину, что называется, у себя дома!

Сливной обернулся. Все куда-то подевались, они остались в раздевалке вдвоем. Было слышно навязчивое капанье воды в душевой. Мужчина продолжал водить ладонью по серой материи, его взгляд был прикован к брючине, словно в текстуре серой ткани скрывалось что-то очень важное. Улыбка сошла с его лица, черты заострились, Сливного охватило болезненное наваждение узнаваемости момента. Все это уже было в его жизни! Больничная раздевалка, запах пота, смешавшийся с цветочным ароматом шампуня, унылая капель, доносящаяся из душевой. И он сам, стоящий на месте, с все еще кружащейся после бессонной ночи головой, и смотрящий на незнакомого врача, гладящего ткань брюк с исступленной радостью юноши, наслаждающегося бархатной кожей любимой девушки. Как его имя? — нахмурил лоб Сливной. Что-то очень простое? Обычно он хорошо запоминает имена людей, а здесь как в бездонную яму провалилось! Петр? Андрей? Нет… Иван? Усилием воли он стряхнул оцепенение.

— Что вы сказали?

— Я? — удивился мужчина, отвлекся от изучения предмета одежды с видимым сожалением, повесил брюки на перекладину плечиков.

— Вы говорили про вакцину!

В те редкие минуты, когда доктор Сливной начинал терять душевный покой, его жена, знавшая мужа как человека невероятно доброго и терпимого, избегала вступать с ним в конфликты. «Этому вулкану надо дать извергнуть свою лаву!» — любила повторять она. Его лицо побагровело, огромные кулаки сжались.

— Вакцина? — Мужчина ничуть не испугался. — Все только и говорят, что о чудесных случаях исцеления от «красноглазки». Версия об искусственном происхождении вируса становится все более актуальной, согласны со мной? И вслед за этим вполне логично напрашивается вывод. Те, кто его создали, должны были позаботиться о противоядии для себя и своих близких.

— Чушь все это! — проворчал Сливной, все еще пребывая под впечатлением беспричинной вспышки гнева, охватившей его стремительно, как огонь охватывает сухой хворост. — Теория заговора глупость! Вирусы древнее людей. Они не зависят от существования человека.

— Вы практик, Виктор Васильевич! — засмеялся мужчина.

Сливной вздрогнул. Он отчетливо помнил, что не называл своего отчества.

Повесив брюки в шкафчик, мужчина ловко облачился в голубые штаны свободного покроя, и, хотя обращался к Сливному, взгляд был направлен в темную глубину ячейки, где на плечиках висела его одежда.

— И зачем искать какое-то мифическое лекарство, если с каждым днем число выздоровевших людей увеличивается.

— Допустим, — кивнул Сливной. Он взялся за дверную ручку, но не спешил выходить наружу.

— Факт! — веско повторил мужчина. — А факт сильнее истины! Слышали такое выражение? Если в начале пандемии летальность превышала девяносто процентов, то спустя каких-то пару месяцев она снизилась до шестидесяти.

— Мы назначаем заболевшим людям лечение…