Ящик Пандоры

— Ты хочешь пойти в руины в середине дня? — ухмыльнулся дядя. — Нет, Дэймон. В Забытых городах так не делают. Отдыхаем, готовим оружие, снаряжение, и утром выступаем. Торн! Найди место для машин!

Я вздохнул. Что ж, утром, так утром. На самом деле, у меня не было вообще никакого желания соваться ни в развалины города пришельцев, ни на их корабль. Ни днем, ни утром, ни вечером. Кажется, сейчас я понял, что ощущала Корал, когда вчера вечером пришла ко мне. Потому что я в данный момент чувствовал то же самое. Говорить об этом я никому, конечно, не стану. Хватит того, что я сам боюсь до усрачки.

Так что утром — это даже хорошо. Будет время освоиться и сжиться с этим новым, внезапным страхом.

И очень хорошо, если он окажется напрасным.

Глава 23

День закончился так быстро, что я был вынужден согласиться с решением Эдмунда. Идти в развалины утром определенно было хорошей идеей. Хотя, как по мне, лучше бы туда вообще не соваться, но вариантов, к сожалению, не было. Скалы вздымались настолько высоко, а их стены были такими отвесными, что, думаю, даже лучшие из земных скалолазов-экстремалов несколько раз подумали бы, прежде чем туда лезть. А без опыта и снаряжения об этом и думать было нечего. Справа и слева же скалы простирались, насколько хватало взгляда. Учитывая утреннюю проблему с машинами, проверять, нет ли другого прохода где-нибудь километров через сто, желания не возникало. Да и глупо это, на самом деле. Корабль — вот он, совсем рядом, какой смысл нарезать крюки? Ответ лежал на поверхности, но я не хотел его озвучивать даже самому себе — я боялся. Боялся мертвого города, даже в развалинах которого отчетливо виделась чуждая, нечеловеческая архитектура. Боялся неизвестности. Боялся того, что у нас не получится войти в корабль, боялся того, что, войдя в корабль, у нас не получится освободить Эйриха… Боялся ответственности. Потому что первый раз в жизни от меня зависело настолько много. Судьба, целой, мать ее, планеты…

Темнота не то, что наступила — упала, словно сверху покрывало набросили. И эта темнота была неприветливой и враждебной. Не так, как когда в походе разбиваешь лагерь даже в глухом лесу, нет. От этой темноты хотелось держать оружие под рукой и ближе жаться к друг другу и чахленькому костру, разведенному под прикрытием обломка скалы. Казалось, что за пределами светового пятна, отбрасываемого пламенем, обитают чудовища. А может, так оно и было…

Устав бояться, в какой-то момент я пересилил себя, подхватил винтовку и решительно шагнул во мрак. Если не побороть этот страх сейчас, не поборешь никогда. Будет сидеть где-то внутри маленьким, незаметным древоточцем и день за днем, минута за минутой, подтачивать твою уверенность в себе, чтобы в какой-то момент ты дрогнул, сломался и… умер. Знаем, плавали. Пусть и не в таких обстоятельствах. Единственный способ справиться с этим страхом — взглянуть ему в глаза. Все остальное — лишь попытки спрятаться от чудовищ во тьме, накрыв голову оделялом. Но, к сожалению, это работает только в детстве.

Я вышел из освещенного костром круга, обошел обломок скалы и пошел вперед. Выбрался на гребень холма, уселся на камень и уставился туда, где, в непроглядной тьме, лежал мертвый город. Город, построенный чужой цивилизацией, сгинувшей в огне междоусобной войны. Как похоже на землян…

Я смотрел в темноту, и чувствовал, как понемногу уходит страх. Я пытался представить, как это будет — то, что случится завтра. Как мы пройдем через руины, доберемся до корабля, и… Что дальше? Сложно понять. Но очень хотелось верить в чудо, в бога из машины, который проснется и по щелчку пальцев решит все наши проблемы. Людям вообще свойственна такая вера. Почему-то никто не хочет понять, что любые изменения — исключительно результат действий самого человека. И только от него зависит, как повернется та или иная ситуация…

Сзади послышались негромкие шаги, и через пару секунд рядом со мной на камень присел Эдмунд.

— Вообще-то в Мертвых пустошах не стоит так поступать, — негромко проговорил дядя.

— Как? — не поворачиваясь к нему, спросил я, просто чтобы что-то сказать.

— Уходить во тьму в одиночестве. Пусть даже и с оружием.

— Буду знать, — безразлично кивнул я. Щелкнула зажигалка, и темноту разорвал огонек прикуриваемой сигареты.

— Будешь? — дядя сунул мне портсигар.

— Не откажусь, — пожал я плечами.

Прикурив, затянувшись и выдохнув ароматный дым, я продолжил смотреть в темноту.

— Нервничаешь? — помолчав, спросил Эдмунд.

— Конечно, — усмехнулся я. — А ты?

— И я нервничаю, — признался тот.

— Ты? — я даже немного удивился. — Ты же сколько раз ходил Забытые города рейдить. Тебе-то чего?

Эдмунд выпустил густой клуб дыма и усмехнулся.

— Забытые города, Дэймон — это руины домов таких же людей. Максимум, на что ты там можешь нарваться — это на одержимую тварь. А это — город Предтеч, и самое сердце Мертвых пустошей. Одни Первые знают, что может ждать нас внутри.

Будто подтверждая его слова, вдали, среди обломков, сверкнула вспышка. Мы с дядей не сговариваясь затихли, и уставились на развалины.