Ящик Пандоры

Никита вдруг хихикнул, а в ответ на удивленные взгляды пояснил:

– Анекдот есть. Ползет боец по полю битвы, вдруг его кто-то окликнул: «Эй, браток, помоги!» Он оглядывается, видит тяжелораненого, которому уже не поможешь. Тот просит его добить. Боец оправдывается: патроны закончились, нож потерялся. Вот только граната осталась… Бросает гранату, взрыв, кровь во все стороны и тихий голос: «Спасибо, браток!»

Скиф смеялся до колик в животе, Максим уже не раз слышал этот анекдот, поэтому вежливо улыбался, ожидая, когда его «названный брат» придет в себя, тот утер слезы:

– Чудо-то какое! Заговорил наш Герасим!

Никита плюнул и ушел за дрезину, проверяя груз. Смешинка мгновенно исчезла из глаз Скифа, он шагнул к Максиму:

– Слушай внимательно: я тебе должен. Долгов не люблю. И могу сейчас увезти тебя отсюда к чертям собачьим! Согласен? – не дожидаясь ответа, энергичным кивком сам подтвердил свои слова. – Согласен. Только не говори мне, как барышня, что не готов, и надо еще вещи собирать. Нет у тебя ничего, и в Полисе делать нечего.

Максим пытался обдумать предложение, но в голове вдруг воцарился хаос из совершенно противоположных порывов: отказаться, потому что нашел друга и учителя в Полисе, или потому что остатки порядочности и чести не позволяли бежать от расследования кшатриев… Мелькнуло и трусливое: поймают – вообще убьют. Это же равносильно признанию вины. Но тут же вспомнилось ощущение, что он здесь задохнется в чуждой атмосфере интриг и вражды между двумя кланами. К тому же на станции не осталось ничего, о чем можно сожалеть. Пистолет, хоть и не заряженный теперь, лежал в кармане. Скиф вопросительно поднял брови…

– Только запомни: к чертям собачьим – это была вовсе не шутка. Вот они, за стенкой у вас сидят, – и он указал на гермоворота.

Дверь открывалась, за ней поджидали темнота и неизвестность. Если Максим чего и боялся, то не темноты. Путь открыт, он выполнил задание смотрящего и может возвращаться домой. Скиф уже уселся за рычаг дрезины и молча выжидал.

– Ну, где ты там? Поможешь или нет?

Максим отмахнулся от Никиты, все еще стоял посреди туннеля, не сводя глаз с открывшейся перед ним бесконечной норы, оттуда тянуло холодом и сыростью, пахло плесенью и чем-то еще, прочно связанным с опасностью, вызывающим тревожное чувство… Землей. Так пахло осенью на кладбище, на похоронах деда, Максим был тогда еще мал, а отец считал его уже достаточно мужчиной, чтобы вынести эту грустную церемонию. Мальчик не сдержал слез, но ничуть не испугался, а после осталось ощущение, что слова «последний долг» вовсе не пустые и не книжные. Ведь он оставался рядом с дедом до конца, хорошо, что отец не уступил просьбам матери не травмировать ребенка. Если бы не удалось попрощаться, боль была бы еще сильнее, а мужчина должен делать не только то, что просто и легко.

– Чего завис? – нетерпеливо спросил Скиф и указал на дверь. – Сим-сим, понимаешь…

Напарник выругался сверху, понимая, что помощи опять не дождаться.

– Слышь, ты только, как в прошлый раз, фокусов не повторяй!

– Не буду повторять… – тихо ответил Максим. Створка пошла назад, уже скрывая собой половину дрезины. Скифа. Туннель к неизвестности, но свободе. И несколькими быстрыми движениями он ввинтился между рамой и створкой, перепачкавшись в коричневой ржавчине. Забрался на скамью. Позади гулко захлопнулась герма, звук был похож на колокол, тоже прозвучавший откуда-то из прошлого, из глубин памяти, тревожный и не предвещающий ничего хорошего.

– Чего стоим, кого ждем? Все на местах. Поехали, – отрывисто скомандовал Скиф и, подавая пример, налег на рычаг дрезины.

Глава 9 Переправа

По ту сторону… От кого? Или от чего? Если от Полиса, то чем дальше, тем лучше, что бы ни ждало его впереди.

– Поехали, – повторил Скиф. И прозвучало это совсем не притворно, за воротами бывалый и предприимчивый жулик вдруг преобразился в вожака. Приказы он отдавал также уверенно, как и кшатрий.

Двое – плотный мужик в тужурке с фингалом на пол-лица, заметным даже в туннельной темноте, и квадратный угрюмый тип в драной кожанке – встали за рычаги. Макс и еще один попутчик стали толкать сзади. Дрезина с груженой товаром прицепом-платформой поначалу двигалась медленно, скрипела колесами, неохотно набирая скорость. Мужики явно непривычные к такой работе пыхтели, обливались потом, но темпа не сбавляли. Скиф, шедший рядом, запрыгнул на ходу, по-хозяйски встал на передке дрезины, ну точь-в-точь, как капитан на носу корабля из Симкиной книжки. Макс запрыгнул следом и уселся на скамейку, Скиф смерил его возмущенным взглядом, но ничего не сказал.

Метров через двадцать, когда проехали железный короб, лепившийся к стене туннеля, поросший светящейся лохматой плесенью, дрезина набрала скорость, и последний попутчик запрыгнул на платформу. Макс по привычке на мгновение обернулся – мало ли чего, – заодно чтобы разглядеть попутчика: обычный доходяга в обносках, тощий. Возможно, проигрались в карты или бизнес прогорел – всякое бывает.