Явление

Через несколько дней после операции у Фаустуса вдруг начались судороги ног и только присутствие возле него Риты облегчало его состояние. Фаустус категорически отказался сканировать свой мозг, хотя это помогло бы понять причину судорог. Иоганн каждый день наблюдал через головизор за состоянием Фаустуса и был тронут той заботой, которой окружила его Рита. Так как присутствие Риты быстро успокаивало пациента, то Иоганн не стал настаивать на сканировании его мозга. Всё шло на удивление хорошо и это должно было насторожить опытного профессора, но он полностью доверял дочери и не замечал никаких проблем, пока однажды утром профессор не обнаружил в палате мёртвого друга, а дочери нигде не было. Профессор растерялся, он не мог привлечь к расследованию индидента руководство клиники, потому что это была бы явка с повинной, за которой последовало бы закрытие отделения, которому отдана вся жизнь. Да и в чём признаваться? Смерть Фаустуса была предсказуема и естественна, а дочь, как и любой человек, всегда находится в поле зрения макросети и если бы в её поведении анализаторы заметили что-либо настораживающее, то он, как ближайший родственник, уже бы знал об этом. Но дочь скоро объявилась, оказывается, что Рита с Фаустусом перед самым его уходом из жизни обменялись апартаментами. Дело в том, апартаменты являются собственностью урбаюнита, но если поселенцы с обеих сторон согласны, то возможен их обмен. Кроме того, Фаустус перед смертью составил рекомендацию по назначению Риты главой отделения. Таким образом, Иоганн оказался подчинённым своей дочери. Это немного задело Иоганна, но заподозрил он во всём происходящем что-то странное лишь тогда, когда узнал, что внешний блок памяти Фаустуса оказался пустым. И хотя Рита как руководитель отделения перевела отца в другой сектор, но у него остались записи голограмм из палаты Фаустуса. Не имея никаких других артефактов, Иоганн стал просматривать дома архивные записи и внезапно ему показалось, что в то время, когда у Фаустуса начались судороги, и Рита наклонилась к его голове, то между их головами был виден блок внешней памяти какой-то новой конструкции. Иоганна осенила догадка, что его коллега и дочь подключались одновременно к одному и тому же блоку внешней памяти. Ради каких целей дочь пошла на такой риск, неужели Фаустус увлёк её идеей бессмертия? Иоганн конечно бы мог заявить о своих подозрениях в Высший Совет, но тогда бы наверняка и он, и Рита оказались бы в startup-урбаюните. Для Иоганна перспектива жить в комнате-пенале, питаться в общественной столовой по расписанию и в обязательном порядке осваивать какую-нибудь новую для себя профессиональную область, пока твоей персоной не заинтересуется какой-нибудь специализированный урбаюнит, была как кошмарный сон. Да и в startup-урбаюните, как известно, нет кольцевого бульвара, по которому Иоганн любит гулять каждый день, а он уже так привык к добродушным гориллам-охранникам, которые всегда приветственно машут ему руками. Если бы они знали, что именно благодаря его изобретению они полжизни отдали программированию! При выходе на пенсию им подключали к мозгу внешний блок охранника и теперь они беззаботно наслаждаются жизнью в зарослях бульвара, попутно выполняя социально-полезную функцию.

На этом месте иллюзион обрывается, оставляя больше вопросов, чем ответов. После просмотра истории Фаустуса «страшный» иллюзион про инкуб кажется мне теперь по-детски наивным. Мы в сфероиде познания знакомились с религиями прошлого, и скрытая интрига иллюзиона про Фаустуса очень похожа на идею реинкарнации, но почему Рита добровольно согласилась на то, что Фаустус станет частью её сознания? Или, может быть, Фаустус научил внешнее устройство памяти не только записывать информацию из мозга, но и переносить её обратно в другой мозг, а в этом случае Рита — просто матрица для Фаустуса. И Фаустус продолжает жить как часть сознания Риты? Теперь понятно, почему Высший Совет так щепетилен по отношению к этой теме.

Со всеми этими мыслями я пошёл к Элен, вернее, она назначила мне встречу. Я поздоровался с учителем и не знал с чего начать разговор. Она увидела мою растерянность и предложила сегодня провести совместную медитацию. Я был взволнован и смог в ту медитацию опустить точку концентрации внимания только до позвонка, отвечающего за печень. После медитации Элен сказала мне, что она очень переживала за меня и за то, что не смогла сразу понять, как помочь мне победить неявный страх коммуны, но теперь она чувствует, что я взволнован уже не от той детской истории. Для меня, конечно, было странно, что учитель невольно поставила перед своим учеником столько новых вопросов, но детский страх перед коммуной у меня действительно исчез.