Язык чар

– Примерь, если нравится. – А потом, совершенно естественным тоном добавила: – Он хорошо на тебе смотрится. – Кэти уже произнесла эту фразу раз двадцать, но ни разу не сфальшивила. Гвен не поверила бы, что такое возможно, если бы не слышала это собственными ушами.

– Давай-ка передохни. Ты, должно быть, устала, – сказала она, когда племянница повернулась к ней с улыбкой победителя.

– Продала! Та, последняя, и покупать-то ничего не хотела, но увидела браслет, увидела, что он идет ей, и купила!

– Знаю, – улыбнулась Гвен. – Ты моя лучшая помощница, но перерыв сделать надо. А иначе меня могут обвинить в использовании рабского труда.

Кэти помрачнела.

– Надеюсь, он ей нравится.

– Что?

– Браслет. – Лицо ее так же быстро просветлело. – Конечно, нравится.

Гвен смутно помнила, какой была сама в возрасте Кэти: настроение у нее менялось со скоростью света, энергия и энтузиазм моментально прыгали от нуля до небес. Она улыбнулась. Кэм, вероятно, сказал бы, что так все и осталось.

– Ты продала все свои ожерелья. У тебя хорошо получается.

– Мне нужно заплатить тебе за материалы, я же пользовалась всем твоим.

– Не беспокойся. Считай, что это часть платы за твою сегодняшнюю помощь.

Кэти мысленно подсчитала прибыль и явно осталась довольна.

Гвен же представила, как оно будет, если племянница станет помогать ей регулярно. Раньше она думала, что предпочитает все делать сама, но теперь засомневалась. Работа в паре ей определенно понравилась.

Лишь вернувшись домой и приготовив себе заслуженную чашечку кофе, она вдруг поняла кое-что: в палатке Кэти была даже слишком хороша.

Глава 19

Эндхауз встретил ее тишиной и покоем. С каменной стены за ней бесстрастно наблюдала ворона. У задней двери переминалась с ноги на ногу Лили.

– Я сменила замки, – сообщила, не поздоровавшись, Гвен.

– Принесла тебе кое-что. Подумала, может, заинтересуешься. – Выглядела Лили на редкость довольной и жизнерадостной, что пришлось не по вкусу Гвен.

– Входи. – Гвен щелкнула выключателем. – Присаживайся. – Она твердо решила держаться вежливо и спокойно и показать соседке, что ничуть ее не боится.

– А ты темная лошадка, – заметила Лили.

– В каком смысле?

– А вот в таком. – Лили открыла сумочку и положила на стол стопку бумаг. Точнее, газетных вырезок. – Попросила Райана провести для меня небольшое изыскание.

Гвен коснулась верхней вырезки. Зернистая черно-белая фотография улыбающегося паренька. Шестнадцать лет, вся жизнь впереди. Она до сих пор переживала из-за того, что не помнит его по школе. Что бы ни писали газеты, Гвен его не знала. Он был на два года младше и ничем не выделялся из массы сверстников, но она, наверно, не чувствовала бы себя такой виноватой, если бы могла представить его живым. Но может быть и нет.

– Печальная история. – Гвен с удовлетворением отметила, что голос ее прозвучал ровно.

Лили улыбнулась, и Гвен вдруг поняла, почему зубы соседки выглядят какими-то детскими. Между передними зубами пролегли крохотные щелочки.

– Мне вот это больше всего нравится. – Лили разложила несколько вырезок и ткнула пальцем в одну из них, видеть которую Гвен вроде бы не доводилось. Она наклонилась и прочитала: В связи со смертью мальчика на реке задержана школьница.

Гвен выпрямилась.

– Чего ты хочешь?

– Хочу, чтобы весь город знал, кто ты такая.

– Чем я тебе не угодила?

Улыбка съехала с лица соседки, а ее место заняло выражение куда более пугающее.

– Думаешь, ты умная, а на самом деле нет. Я – местная, этот город – мой, и люди здесь – мои. Я о них забочусь. И я нужна им так же, как была нужна Айрис.

– Отлично. – Гвен махнула рукой. – Делай что делаешь. Я мешать не стану.

– Мешает фамилия. Харпер. Из-за нее люди путаются. Мне нужно, чтобы ты уехала.

– Я имею полное право жить здесь. – А кроме того, мне и уезжать-то некуда.

– И еще мне нужны записи Айрис. Дневники. Все.

– Очень жаль, но дать их тебе я не могу. Ее дневники к тебе никакого отношения не имеют. Там личные записи.

Лили покачала головой.

– Думаешь, я такая дурочка, что поверю.

– Послушай, не надо мне угрожать. Я не сделала тогда ничего плохого. И не делаю ничего плохого сейчас. Тринадцать лет назад Стивен Найт покончил с собой. Повторяю, это очень печальная история, но со мной она никак не связана.

– Дыма без огня не бывает, – сказала Лили. – Нашим людям нравится это выражение. И они повесят его на тебя.

– Я не сделала ничего плохого.

– Посмотрим. Веселого чтения. – Лили бросила на Гвен презрительный взгляд и вышла.

В дом Имоджен на окраине Бата Кэти пришла в три часа и с тех пор едва успела подать несколько реплик. Подруга болтала без передышки, и Кэти уже устала ее слушать.

– Я знаю, что мы могли бы сделать, – говорила Имоджен. Они уже покрасили ногти в переливчато-синий цвет, обсудили вкусы едва ли не всех девочек в школе и играли в «то или это», пока не дошли до суперочевидных вопросов типа: «Кого бы ты предпочла поцеловать: мистера Уитона (физика и химия) или песика?»