Язык русской эмигрантской прессы (1919-1939)

Префикс нео-. Словообразовательное значение нового, измененного качества, состояния понятия выражается иноязычным префиксом нео-; интересно, что в СУ в структуре значения приведена коннотация «чаще всего (в) ухудшенной форме» [СУ Т.2: 522]. Этот префикс обычно сочетается с абстрактными наименованиями (политические идеи, художественные течения, философские направления и т. д.). В эмигрантском обиходе префикс нео– использовался для производства слов, обозначающих те или иные модификации актуальных для эмигрантов политических идей, приверженцев той или иной доктрины: неомладоросс, неомонархист, неохристианство.

Провокатор Стерлигов… объявил себя «неомладороссом» и пытался привлечь к себе членов Союза Младороссов (Младоросская искра. 1932. 12 июля. № 20).

А некоторые добродетельные европейские демократы еще удивляются открытому и тесному союзу немецких москвичей с германскими «неомонархистами» [sic] или итальянских большевиков с фашизмом, этим «практическим осуществлением» любезного Москве учения неомонархистов [sic] французских (Дни. 1925. 27 янв. № 675).

…волхвы неохристианства не отвратят ее [русскую церковь. – А. З.] от веры отцов (Младоросская искра. 1932. 20 авг. № 21).

Итак, темпоральные производные играли более важную конструктивную роль в языковой практике эмигрантов в отличие, например, от языка советской прессы 20–30-х гг., где данные префиксы (судя по наличию инноваций в советском послереволюционном языке) не получили словообразовательной активизации. Более активно производные с нео– в русский советский язык начинают проникать начиная с 50–60-х гг. XX в., получив особенную активность в 1990-е гг. [Земская 1992: 90; РЯК 1996: 134; Ryazanova-Clarke & Wade 1999: 199, 215; ТССРЯ 2001: 507–508].

3. Компрессивные модели словообразования

Наряду с номинативной функцией словообразования, заключающейся в производстве новых лексических единиц, важное место в словообразовательном синтезе занимают также конструктивная функция (т. е. «сжатие» словосочетания, фразы до одного слова) и компрессивная (образование лексико-деривационных единиц, более экономных по сравнению с исходным однословным или описательным, многословным прототипом). Аббревиация, универбация и усечение являются, пожалуй, одними из самых ярких и характерных моделей словообразования, демонстрирующих действие компрессивной функции словообразования в русском языке. Аббревиатуры – это языковые элементы особой морфолого-синтаксической структуры, являющиеся продуктом вторичной номинации. Активизация усечений в русском языке XX в. и проникновение их на страницы прессы находится в прямой зависимости от аббревиатурного способа словообразования. Более экономным языковым элементом являются и универбаты (обычно к ним относят слова, образованные при помощи суффикса – к(а); это, несомненно, массовый языковой продукт xx в. Однако какие тенденции в аббревиатурных механизмах и процессах универбации и усечения характерны для эмигрантской публицистики, насколько они были развиты в сравнении с аналогичными языковыми фактами советской прессы – на эти вопросы нам и предстоит ответить.

3.1. Аббревиация

Появление аббревиации как нового способа словообразования в русском языке обычно связывают со становлением советской политической системы.[74] Аббревиация – компрессивный тип передачи информации – основана на изменении привычных кодов коммуникации между говорящим и слушающим; кроме того, аббревиация связана с функциональным перераспределением между кодом и текстом, поскольку аббревиатура «сжимает» некий минитекст (пропозициональное выражение) до одного сложносокращенного слова [Ярмашевич 1990, 1993, 2002].