Читаем Язык жестов полностью

Язык жестов

она отправляется спать, кладет под подушку ладоньсоседи опять начинают с высокой «до»ноет висок, переворачивается внутрикакое-то раз-два-триона говорит ему, который снаружи спит,укутав ее в ее ежевечерний стыд,она говорит: я не могу так житьскажи уже что-нибудьа он говорит, два озябших слова спустив на снег:рыдай мене – или, может, проглатывается «не»и кутается в тишину, посреди которой поет соседспускают воду, включают далекий света она лежит, и хоть бы кто-нибудь к ней вошелзолотым дождем, проливною спермой на яркий шелкну чего тебе, говорит он ей, ты моё, моёмне вообще кажется – ты ангел там, под бельемналивное яблочко, зарумянившийся приплодо каком мечтал бы невозвращенец-Лотда и я бы тоже, если б имел объеми она застывает в кроватиничкомсоляным столбом

Орфей уходит с работы

это все про веру, когда остаешься один, боишься уйти с работыне куришь, не пьешь, не знаешь, как дожить до субботысидишь как дурак в темноте, умоляешь кого-томол, лишь вышел бы невредимэвридика сидит в темноте, чтобы ее никто не увиделни смерть какая, ни сотворники по несчастьюсамолет серебристой масти выпускает когти своих шассиенисей против шерсти плывет вдоль неба, сворачивает с путибог раскачивается в небе, принимаясь петь, чтоб забытьсявключает ночь и перестает отличать одного от другоготеперь никто его не рассмотрит, не растворит: ни птицы,ни свидетели иеговывсе ему равны: предыдущие и потомки,что считают своих, всякий раз ошибаясь на плюс в численезадачливый парень пробирается ощупью сквозь потемкине надеясь, что включат свет

Памяти Михаила Генделева

«но моя бабочка и идея бабочки но моя»

(М. Генделев, «Классическая философия в будуаре»)

Отполуночного серебрак полужизненному:я здесь.Тоньше вóлосаголосáсоловьиной вести:Адраскрывается посрамившемуно не весьАоборачиваясьполовиной своея смерти.Был онАз,Отмщение и Броня.Агнцевы ребра таскать из огняпринцевы островаиз подсоленного доставатькипятка заливане дрогнула бы рука.Атеперь в груди заливная рыбадышит багровая головня.Авечная памятьпавшим пред Нимницв каждом городегдекрепостное сердце как старый город.АНицца Твоя,доставшаяся другим —вечная памятка,раскатанная, как дорогадо Иеговы.Отлюбви до ненавистиоднимполукругом выгнутые качели.Ад —этото,что снизуу той дуги,а не то,что мы бы с тобой хотели.Илипроще: вототнятые от грудидуши воинов стали каменною стеноюсердца ГородаиЕго,которого посреди,я надеюсь,тоже меня зароют.