Читаем Языковая структура полностью

4) «Человек, который захотел бы (в прошедшем, когда это было возможным, но сейчас это уже невозможно), то он смог бы». Глагол «захотел бы» по-гречески здесь необходимо выразить индикативом прошедшего времени с an. Он здесь тоже является аподосисом выраженного или невыраженного ирреального условного предложения. По поводу этого ирреального типа относительного предложения необходимо заметить, что школьная грамматика находится здесь в забавном противоречии с самой собой и делает невинный вид по поводу весьма важных и для нее неожиданных вещей. Трактуя в качестве обычной ту ирреальную форму условного периода, которая содержит в протасисе индикатив исторических времен с an, школьная грамматика совершенно ничего не говорит по поводу того, что выставляемый здесь в протасисе индикатив имеет вовсе не реальное, как это обычно говорится, значение, но, наоборот, ирреальное. Неужели это само собой не понятно после всех тех топорных и неуклюжих разделений греческих модусов, которыми начинает и кончает школьная грамматика? А все дело заключается в том, что каждый модус, как и вообще любая грамматическая категория, ни в коем случае не может пониматься метафизически – изолированно, без свободного и непрерывного перехода в каждый другой модус, включая даже и противоположный себе модус. Живой греческий язык свидетельствует нам о том, что самый «реальный» из всех модусов, индикатив, в соответствующем контексте может оказаться модусом ирреальным, а какой-нибудь модус потенциальный, оптатив с an, в известном контексте может оказаться модусом, едва отличимым от индикатива. Кроме того, учебники обычно игнорируют ту форму ирреального условного периода, когда индикатив с an оказывается не только в аподосисе, но и в протасисе, подобно тому, как мы выше видели, что в потенциальном условном периоде оптатив с an тоже сколько угодно может стоять не только в аподосисе, но и в протасисе. Конечно, в этих случаях протасис условного периода уже сам трактуется как аподосис какого-нибудь своего собственного выраженного или невыраженного условного периода. В предложении: «человек, который захотел бы в прошлом (но он этого не захотел), смог бы», – выражение «захотел бы», если оно выражено по-гречески индикативом с an, само есть аподосис невыраженного здесь условного периода, протасисом для которого было бы какое-нибудь выражение типа «если бы для этого хотения были соответствующие условия». Заметим также, что индикатив исторических времен с союзами eithe и ei gar (редко hōs) может выражать также неисполнимое желание, оставаясь, в сущности, и здесь не чем иным, как протасисом незаконченного условного периода ирреальной формы.

В обстоятельственных предложениях времени, места и образа действия мы встречаемся с точно такими же четырьмя модальными типами и соответственно с этим с такими же четырьмя модусами.

1) «Когда, где, насколько человек хочет, он может». В придаточном предложении здесь индикатив и mod. realis.

2) «Когда, где, насколько человек, допустим, захочет (opt. hypothet.), он сможет». Также и в этих предложениях времени, места и образа действия обычно не указывается возможность гипотетического оптатива, чем тоже нарушается весь грамматический строй модальной сущности сложного предложения. Как и выше, в связи с относительными предложениями, мы говорили о так называемой потенциальной форме условного периода, так и здесь, в предложениях времени, вполне возможно самое близкое соприкосновение с потенциальным аподосисом условного периода, обнаруживающим именно свою гипотетическую природу. У Гомера, Od. II 31, читаем: «Он в ясной форме пусть сообщит нам это известие в том случае, когда он, допустим, первый узнал бы об этом». Здесь «узнал бы» выражено при помощи простого оптатива, конечно, гипотетического, почему мы и прибавили в переводе слово «допустим»; а союз «когда» здесь удобнее было бы заменить союзом «если». Такие примеры, вообще говоря, попадаются; и гипотетический оптатив в предложениях времени, места и образа действия отнюдь не редкость.

3) «Когда, где, насколько человек захотел бы (при известных благоприятных обстоятельствах), он может (или сможет)». Здесь «захотел бы» есть аподосис невыраженного целиком условного периода потенциальной формы, что и обозначено нами в скобках словами «при известных благоприятных обстоятельствах», и потому должно быть выражено оптативом с an.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки