Языковой вкус эпохи

Культура литературной речи, связанная с явно меняющимися сейчас эстетикой, этикой, психологией, вообще притуплена вульгарной привлекательностью жаргона, отчего и интержаргон может и не подвергнуться переоценке с возрастом, а из юношеского развлечения превратиться в постоянное увлечение. Излишняя до устрашения масса вполне и более или менее оправданных заимствований создает фон, на котором даже интержаргон может казаться согласным вкусу дня и оказывать деформирующее воздействие на литературный стандарт. Это одна из причин, почему трудно, говоря об иностранных словах в русском языке, обойтись без культурно-речевой оценки.

Но переходя к анализу противоречивых мнений о наблюдающемся иноязычном потопе, очень важно не сволакивать в одну кучу разные пласты заимствованных слов. Ведь принципиально различить те, что пришли в устном общении, и те, что появились в письме. Далеко не ко всем применим самый распространенный контраргумент: иностранное слово, де, малопонятно: «малопонятность», отстраненность от ассоциаций общего и бытового языка является важной и желательной чертой терминов, вообще научного языка, рубрикаторов бизнеса.

Не вдаваясь в эту интересную проблематику, укажем лишь на многозначительный для наших наблюдений факт: сегодня американизмы ведут наступление по всему фронту, ибо отвечают ценностным ориентациям и влиятельных в сегодняшнем обществе кругов, и простых людей, от высших руководителей до мелких бизнесменов, от интеллигенции до молодежных группировок, одинаково уставших от идеологического разнобоя после обвала державного здания у себя дома и ищущих спасения в заокеанских идеалах. Среди них и жаргонизмы, и научные термины, бытовые реалии и политические абстракции, охватывающие все сферы. Они ярко иллюстрируют совмещение сегодняшним вкусом разговорности и книжности.

3.5. По сложившейся традиции оценка заимствований у нас по большей части отрицательная, даже раздраженно-язвительная применительно и к отдельным словам, и к процессу как таковому: «На каком языке мы стремимся разговаривать? Вызывает недоумение стремление политиков, комментаторов, руководителей маленьких и солидных контор к месту и не к месту применить как можно больше иностранных слов. А в результате вся наша речь становится все темней и невнятней. Вот разговор почтенных дачников, услышанный в электричке: «Вчера ночью у меня приватизировали куст красной смородины». Стоящая вблизи симпатичная старушка одернула разговаривающих, что грех, мол, на людях так выражаться (КП, 18.7.92).

Приведя образец бытовой речи молокан в Америке – «Иван, закрой уиндоу, а то чилдренята простудятся», уже цитировавшийся журналист вопрошает: «Не кажется ли вам, дорогие читатели, что язык современной московской публики все больше начинает походить не на русскую речь, а на американо-молоканскую? Недавно московский «Коммерсантъ» начал издаваться под кентаврообразным названием «Коммерсантъ-daily». Конечно же, оригинальнее и живописнее было бы название «Коммерсантъ-симбун», особенно если бы слово симбун печаталось японскими иероглифами. Но ведь daily – это тоже шикарно!.. Называть ликвидаторов терминаторами (имеется в виду фильм, который, по справедливому мнению автора статьи, надо было назвать «Ликвидатор», а не «Терминатор», ибо терминатор по-русски это «граница между дневной и ночной зоной на поверхности планеты», а отнюдь не сыгранный Арнольдом Шварценеггером герой-уничтожитель. – В. К.) так же нелепо, как называть журнал магазином, банковский процент – интересом, диссертацию – тезисами, а самогонку – ликером. Английские слова magazine, interest, theses вместе с русскими словами магазин, интерес, тезисы составляют компанию так называемых «ложных друзей переводчика» (Радикал. Еженедельное приложение к газете «Деловой мир», 1992, 39).

Вот набор типичных высказываний, в которых, кроме доказательств нецелесообразности заимствований без особой надобности, обращают на себя внимание указания на неточности употребления заимствуемых слов: