Ибупрофен

Арина поначалу не сообразила, что Илья по ниточке завел ее в тупик. Пустил по ложному следу, обманом вывез в Питер ради банки персиков, заставил ощутить себя одной из ностальджик-пипл. Да-да, она такая. Только ей подавай не 2007-й, а 2019-й – с его смешными фотосетами, коммунальными пьянками и интимом на продавленном диване. Какая пошлятина, господи!

«Карповка ближе, чем ты думаешь».

В их республике тоже была Карповка. Мелкая речушка, обросшая парой легенд о кладе и неразделенной любви. Арина даже репортаж делала об этнофестивале на ее берегу – год назад. Получается, Илья следил за активностью бывшей, раз посчитал, что туманной подсказки хватит. Иначе Арина в жизни бы не догадалась, ведь подобных речушек в России тьма – и название рядовое.

«Команда Т» вышла в прокат со слоганом «Нет таких правил, которые нельзя нарушить». Илья, похоже, и сам проникся лозунгом и пренебрегал теперь всеми правилами приличий. Следовал букве блокбастера, который сам же создавал.

Вернувшись в хостел, Арина купила обратный билет на утренний рейс.

Как рыбка на крючке, честное слово.

И все же она никогда не простила бы себе, если бы сошла с дистанции. Как ни иронично, эта погоня за призраком рискует превратиться в главное приключение ее жизни.

Чтобы вырваться из круговорота бестолковых мыслей, Арина засела за обещанный шефу лонгрид по фермерским продуктам. Журналистская дрессура научила ее не только не отвлекаться от работы несмотря ни на что, но и искать в ней успокоение, как некоторые ищут успокоение в молитвах или медитации. Можно сказать, что Арина служила работе – искренне, почти благочестиво, хотя и без жертвенной страсти.

Когда материал был добит и отослан редактору, возник соблазн проверить страницу Ильи. Глухо.

Коля тоже обновлений за день не опубликовал.

У Арины сохранился его номер из коммунальных времен. Без особой надежды на успех она набрала.

На третьем гудке послышалось утомленное «Алло».

Арина чуть не подскочила.

– Николай, привет. Это Арина Беспалова, мы встречались пятнадцать лет назад на квартире Ильи. Я его бывшая девушка. Помнишь меня?

В динамике раздалось шуршание, будто Рябыкин перемещался в другое место.

– Чему обязан?

Арина узнала этот тон. Воспитанные знаменитости использовали его, когда желали, чтобы их оставили в покое.

– Илья пропал, ты в курсе?

– Нет. Куда?

– Оставил депрессивный пост в «Фейсбуке» и исчез со всех радаров. Никто понятия не имеет, где он.

Опять шуршание.

– Вы заново, что ли, все начали?

– Господи, нет! Я тревожусь за него.

– А-а… Значит, так, Арина. Во-первых, я не контактирую с Ильей и за его депрессиями не слежу. Мне неинтересно, как он, что с ним. Во-вторых, на его посты не ведись. Ты тревожишься, потому что этого хочет он. Забей.

– Мудрый совет, спасибо.

– Реально: забей. Ему нужно, чтобы за него волновались. А ты не волнуйся. Ничего с ним не случится. Скорее я суициднусь, чем он.

Арина сухо попрощалась. Ничего путного от Рябыкина она не добьется. Старая обида лишала его мнение всякого веса.

Илья не из тех, кто привык с помощью примитивных фокусов выцыганивать сочувствие. Ерничанье, занудство, пустословие – за этим к нему, но фальшивый надрыв не в его духе. Когда бывшему не хватало внимания, он не прибегал к типичным вампирским уловкам, а обрушивал на Арину поток ахинеи. Например, ни с того ни с сего пускался рассуждать о поддельной статистике по туберкулезу. Или задавал абсурдные вопросы. Что лучше: узбекский плов или «Рафаэлло»? Ехать в метро или мыть посуду? Тарковский или Дзержинский? Короче, Илья не стал бы притворяться, что он в депрессии. Наоборот, он высмеивал депрессию. Так же, как высмеивал тоску, грусть, меланхолию, хандру – в общем, все чувства и состояния, которые Арина имела основания у него подозревать. Илья, как человек постмодернистской закалки, фильтровал переживания через сито иронии, а потому отбраковывал многие слова, которые Арина с осторожностью, но использовала.

А в том, что у них не сложилось, трудно винить кого-то одного. В конечном счете каждый и прав, и не прав одновременно, поэтому судить о расставаниях разумнее всего не по тому, чья вина тяжелее, а по тому, кто остался довольным по итогу. Арина и Илья были недовольны, и каждый – по-своему.

Разошлись они, впрочем, без скандалов и потрясений. При переезде у Арины пропала фисташковая футболка с рисунком мороженого – разноцветные пломбирные шарики на вафельном конусе. Что-то подсказывало, что футболку заныкал себе Илья – на память.

Арина чуточку жалела, что покидает теплый осенний Питер так скоро и скомканно.

Прилетев домой, в аэропорту она закаршерила тачку и сразу поехала в сторону Карповки. Заданный темп не вязался с перерывами на еду, поэтому пришлось брать неприглядный хот-дог в придорожном кафе и жевать за рулем, слизывая с пальцев кетчуп. Старая мечта исполнилась, хоть не там и не так.