Идеал воспитания дворянства в Европе, XVII–XIX века

Хотя во второй период существования колледжа учебная программа кардинально не изменилась, нельзя обойти вниманием несколько нововведений. Во-первых, латинский язык, хотя и продолжал изучаться, уже не был краеугольным камнем учебной программы, как в иезуитских школах. В частности, Инструкции запрещали входить в «детали латинского языка» при параллельном чтении на итальянском и латинском. Итальянский язык, на котором говорили в классных комнатах и в спальнях, занял первое место и играл ведущую роль в изучении латинского. Нельзя считать случайностью, что учителя колледжа Кутелли, преподававшие основы грамматики «двух языков», взяли на вооружение методику, разработанную Джованни Агостино Де Косми и изложенную в его труде под названием Principi Generali del Discorso (Общие принципы речи), напечатанном в Палермо в последнее десятилетие XVIII века. Principi Generali основывались на «аргументированном анализе номенклатуры и всех связей между итальянскими словами и любым иностранным языком». Они учили сравнивать другие языки с итальянским, что облегчало учебный процесс[884], и состояли из ряда базовых правил, которые было легко выполнить, не прибегая к буквоедству и мнемоническим практикам – изучение языка полностью следовало грамматической логике. В то же время речь шла об общих правилах, которые можно было применять к разным языкам.

Во-вторых, особое внимание уделялось преподаванию географии, которое строилось от «общего» к «частному», а не наоборот, как в большинстве педагогических систем XIX столетия. Целью было пробудить в юных дворянах Катании сильный интерес к своей стране и истории (речь не шла более об изучении Священной истории). «Мировая география», которую изучали по трудам де ла Круа, а также по хрестоматии, составленной аббатом Луиджи Карло Федеричи из отрывков сочинений Гатри, Пинкертона, Мантеля и Мальт-Брюна, преподавалась в сравнении с географией «Катанской земли»[885].

В-третьих, инструкции по преподаванию письма и арифметики очевидно были составлены под влиянием Джона Локка. Эти предметы должны были дать ученикам культурный багаж, который они могли бы использовать в последующей жизни. В число упражнений входило составление «деловых рекомендательных писем», которые должны были храниться в сборнике шаблонов и «изучаться ежемесячно». Кроме того, инструкции предусматривали «практические занятия с числами», такие как «каждодневное хождение за покупками» и «руководство коммерческой деятельностью». Эти инструкции отражают глубокие изменения, пришедшие с административной реформой 1817 года (королевский указ от 11 октября), когда Бурбоны ввели на Сицилии бюрократическую систему по французскому образцу – в континентальной части королевства она была учреждена еще Иоахимом Мюратом в годы наполеоновского господства. Инструкции обращаются к «добродетельной» аристократии, сознающей свои потребности и способной самостоятельно решать любые, самые мелкие вопросы.

В 1836 году руководство колледжем взяли на себя монахи-сомаски, введя ряд изменений в учебную программу, в том числе и довольно существенных[886]. Религия теперь стала «важнейшим предметом», необходимым для хорошего образования знатных воспитанников. Как следствие, учебная программа уделяла особое внимание Закону Божьему и изучению «евангельских принципов» «при помощи бесед, соответствующих уму учеников». Вдобавок к обычным ежедневным молитвам ученики были отныне обязаны дважды в месяц, а также во время главных религиозных праздников «очищать свои сердца исповедью»[887]. Как и ранее, программа включала в себя изучение истории, географии, гуманистической литературы и арифметики – все эти предметы считались необходимыми для будущего изучения «природы, учений о мире и моральных наук».

Воспитанников одновременно учили итальянскому, французскому и латинскому языкам. Латынь изучали как «язык предков» и язык «священного и мирского знания». Другими словами, латынь представала не мертвым и не иностранным языком, но «живым и достойным уважения»[888]. Монахи-сомаски отводили латыни меньше места, отдавая приоритет математике и современным языкам – предметам, которые были более необходимы по экономическим причинам и которые, как считалось, были полезными при решении любым дел. Раз в неделю воспитанников наставляли в «хороших манерах», что было необходимо для того, чтобы «расположить людей и приобрести их доверие и любовь, не выходя за границы справедливости и вежливости»[889]. Другими словами, воспитанники приобретали важнейшие навыки, позволявшие установить прочные социальные связи.

Учеба в классе перемежалась уроками верховой езды, танцев, музыки, рисования, каллиграфии и фехтования, а также играми – в бильярд, шашки, шахматы, домино и теннис. Кроме того, в ходе обычных осенних каникул, продолжавшихся больше месяца, ученикам было позволено играть в петанк, в испанскую игру с кольцами под названием «арголлас», в «паллоне» (то есть в мяч) и другие игры.