Идеальна для меня

— Эмми… — когда он посмотрел на меня вновь, это была другая маска. Словно опытный актер, из грубого хладнокровного босса он вновь стал тем мужчиной, что обнимал меня ночью в больничной постели, укрывая от кошмаров и защищая от боли. Я пропустила удар сердца, но больше не верила Шульцу. Ни его широко распахнутым испуганным глазам, ни его скривившимся губам, будто от кислого лимона. — Ты могла бы просто спросить меня о том, что тебя волнует. Просто спросить.

— Меня больше не волнует ничего, что связано с вами, босс, — деловито отчеканила я, проходя мимо Конрада.

Он выставил руку вперед, заставляя впечататься в нее, будто в дорожное ограждение. Не успела я оклематься, как Конрад притянул меня к себе и впился в губы требовательным и жадным поцелуем, безумным и повелевающим. Словно ставил точку во всех наших разногласиях и пытался искоренить из памяти те резкие фразы, что сказал пару секунд назад. Увы, но я не славилась памятью рыбки Дорри и помнила каждое гребаное слово.

Он раскрыл мои губы своим напористым языком, пытаясь протиснуться сквозь сжатые зубы. Я не позволила ему, морщась и хрипя. Мне было мерзко ощущать его запах рядом, прикосновения на своем теле человека, заделавшего ребенка своей жене и разыгрывающего передо мной театральную постановку!

Тогда он сдавленно зарычал, будто от бессилия, и я едва сдержалась от оваций — способностям перевоплощения этого человека мог позавидовать сам Джонни Депп! Сжав мои челюсти своими пальцами, Конрад заставил мои зубы предательски разжаться и углубил поцелуй так, как ему этого хотелось. Его язык вбивался в мой рот нагло и властно, предъявляя права и будто крича о чем-то важном для мужчины. Я прикусила его за губу так сильно, как только смогла. Ему должно было быть невыносимо больно, никак по-другому. Но он не остановился, движения стали более остервенелыми. Не знаю, чего именно он добивался: хотел задурить мне мозг или надеялся успокоить. В любом случае, это не подействовало. Поэтому, когда все закончилось, Конрад подхватил меня под ягодицы и унес в машину. Босс усадил меня к себе на колени, удерживая в своих объятиях крепче ремня безопасности. Его руки жадно блуждали по моему телу, а губы осыпали лицо мелкими поцелуями.

— Ты моя, детка. Все будет хорошо, — шепнул он мне на ухо. Конрад не спрашивал, он ставил перед фактом. Будто приобрел себе симпатичного попугайчика в золотистой клетке и учил его «правильным» словам.

Я отвернулась к окну, не желая ничего отвечать, внутри меня давно все умерло. И если Конрад не шутил насчет юриста, день обещал быть «веселым», потому как сегодня я была намерена навсегда покинуть пентхаус Шульца и никогда больше не встречаться с этим мужчиной.

Часть 58

Я захлопнула дверь перед носом Конрада и закрыла ее на два поворота замка. Он стоял совсем рядом, опершись на деревянную лутку, тяжело дыша. Конрад был владельцем пентхауса, достать ключи и войти внутрь ему ничего не стоило, но я все же отчаянно надеялась на остатки его благоразумия и тайно кусала ногти.

— Детка… — прошептал он тихо, и, не стой я прямо под дверью, ни за что не услышала бы этих слов. Он знал, что я рядом и будто надеялся на что-то. От волнения мое сердце барабанило так чертовски сильно, что в какой-то момент я на самом деле решила, что Конрад именно его и слышит. То, как позорно я умираю прямо за разделяющей нас тонкой «перегородкой».

— Уходи, — голос предательски срывался на надрывный писк, оседал. Тело дрожало, стягивало спазмами. Положив ладонь на дверь, я закрыла глаза, пытаясь ощутить тепло Его тела. Это было невозможно, но какая-то часть меня действительно получала нужные сигналы. Я знала, что никогда больше не позволю этому мужчине прикоснуться ко мне, никогда больше не буду играть в его грязные игры. Это было правильное решение, рациональное и грамотное. Но сердце почему-то странно сжималось, так больно, что это быстро вытягивало изнутри все силы до последней капли. — Оставь меня, наконец, в покое…

— Если ты хочешь поговорить, мы поговорим, — в голосе Конрада проскальзывало некое отчаянье, но я больше не могла ему верить. Неужели он вправду не понимал, что именно я хочу услышать? Нет… Это всего лишь была его наглая уловка, попытка затянуть меня в очередную петлю.

— Если речь пойдет не про истекающий рабочий контракт — меня больше ничего не интересует, — со всем доступным мужеством протянула я, хмурясь от несдержанного рыка за дверью и глухого удара по стене кулаком, заставляющего картину с пейзажем в моей спальне повалиться на пол и разбиться на пять частей. Зажав рот рукой, я сдержала писк, а затем сглотнула ком в горле и холодно добавила. — Я не буду ничего подписывать. Ни сегодня, ни завтра — ни когда бы то ни было. Уясни это раз и навсегда.

— Убеждена? — с холодной уверенность осведомился Конрад, и послышался его надменный смешок. Этот человек был уверен в себе абсолютно и бесповоротно, словно какой-то двуликий Янус.