Идеальна для меня

«Филипп блефует!» — кричал внутренний голос, словно умалишённый. Пульс барабанил в висках так бешено, что голова разрывалась от боли, когда я переводила взгляд с Конрада на Майера и не знала, что делать и как помочь. Любой мой шаг мог заставить Майера дрогнуть и нажать на спуск.

— Прошу, — прошептала я мягко, но голос предательски дрогнул. — Не надо…

Филипп лишь хмыкнул, крепче обхватив пистолет обеими руками, и тогда я посмотрела на Шульца. Он ничего не делал! Ничего не предпринимал! Просто смотрел перед собой, будто был восковой копией из музея мадам Тюссо!

— Конрад! — закричала я, заставляя зов безысходности эхом разлететься по пустынной комнате. Несдержанные рыдания вырывались из груди нервными всхлипами, и я прижимала ладони к губам, чтобы не разрыдаться в край. — Дьявол…

Майер выжидал время, пытался выжать из Конрада хоть каплю паники или ужаса. Ничего. Конрад словно ждал чего-то или… сдался. Это мысль убила меня наповал, разрываясь внутри экспансивной пулей!

— Я не беременна, — выпалила зачем-то, разве это могло хоть как-то помочь?

— Знаю, — кратко кивнул тот, будто не имел не единого сомнения. И снова не посмотрел на меня.

— И я не собираюсь замуж за Майера, — голос сорвался на хрипящий шепот, легкие болезненно жгло.

— Знаю, — новый краткий ответ, как болезненный удар в живот.

Сжав кулаки от бессилия, я готова была кричать от той боли, что накрывала меня волнами, заставляя тонуть в собственных чувствах. Босс не должен был умирать, не должен сдаваться! Я не представляла этот мир без Конрада Шульца, он был важной единицей устройства вселенной. Как если бы человечество очнулось без своей же столицы.

И не важно, люблю ли я его, хочу ли я подарить ему свою жизнь… Сейчас эти мысли были откинуты прочь. Я знала одно абсолютно точно: что без мужчины в черном худи моя планета потеряет гравитацию, и я растворюсь в невесомости.

— Очень мило и даже романтично, смею признать, Браун… — хмыкнул Филипп, нервно сглотнув. Он хотел что-то сказать, но вдруг нахмурился и стушевался, растерявшись на долю секунды. — Что… Что ты делаешь?

В голове перепутались понятия «прав» или «виноват», «черное» и «белое». Я больше не хотела ничего делить, больше не хотела выбирать и разграничивать. Глубоко вздохнув, я сделала шаг вперед, и в одно крохотное мгновение пистолет, нацеленный на Конрада, поменял мишень. Теперь ею была я и мое давно разбитое сердце.

— Стреляй, — без капли эмоций, чувств, истерики и скандала предложила я. Мой голос был ровным, а мотивы прозрачны.

— БРАУН! — рявкнул Шульц позади меня так остервенело и надрывно, что по спине прошел холодок.

«Он боится за тебя, — шепнул внутренней голос. — Но уже слишком поздно об этом думать».

— Я не хочу тебя убивать, милая, — закатив глаза, протянул Филипп мне, словно умалишенной или ребенку из яслей, а затем недвусмысленно пробежался взглядом по фигуре. — У меня на тебя совершенно другие планы. Но если ты так просишь, то…

— Просто слушай, что я тебе говорю, — я не могла видеть лица Шульца, но он явно говорил сквозь стиснутые зубы и со сжатыми до треска суставов кулаками. Это был военный приказ, требующий немедленного выполнения. — Отойти нахрен.

Повернувшись вполоборота, я хотела взглянуть на Конрада в тот самый последний раз, запомнить его лицо, выбить в своей памяти навечно. Я не особо верила в загробный мир, не являлась религиозным человеком. Но если бы он был… Я хотела бы помнить это мгновение. Эту секунду. Его широко распахнутые, испуганные глаза, его вздымающуюся грудь, нервно дергающийся кадык.

— Ты больше не мой босс, помнишь? — прошептала я, не в силах подавить слезы.

Конрад хотел сказать что-то, он уже распахнул рот, а затем прозвучал выстрел. Громкий, проехавшийся по ушам мерзким скрежетом. Оглушающий, парализующий, выбивающий из легких весь дух.

Вдох-выдох…

Я приложила руку к груди и не обнаружила там боли — ничего. А затем взгляд мой упал на худи Конрада, где виднелась маленькая явная точка. Она медленно заполнялась алой жидкостью, так быстро… Так неумолимо быстро.

Мой дикий, безумный крик утонул в смехе Майера. Его довольном, бешеном реве. А затем он сделал еще парочку контрольных, и тогда Конрад упал. Просто повалился на пол с глухим стуком.

— З-зачем? — с ужасом посмотрела на Майера, с невероятным желанием изрешетить его мерзкое тело. — Зачем ты все это делаешь?!

Филипп выглядел самодовольным и зардевшимся, он хлопал себя по животу, будто поощряя, а затем и вовсе погладил по голове, проронив свои же мысли:

— Кто бы мог подумать, что все будет так просто? Сам Конрад Шульц просто пришел, чтобы умереть…

Я сжала зубы, но бросилась не к Майеру. Был другой человек, которого я желала увидеть. Мое тело металось в ужасе, мысли сходили с ума, перед глазами мерцали разноцветные пятна с лозунгом «тревога».

— Конрад… — прошептала я, аккуратно переворачивая его лицо и укладывая себе на колени. — Боги, нет… Нет, только не это! Нет…