Идеальная Эльза

В эти дни он редко заглядывал в мансарду во флигеле, в основном потому, что расставаться с Эльзой становилось все сложнее, а приносить в эту тихую гавань ворох своих неприятностей не хотелось.

Однако на улице буйствовала весна, которая манила на лоно природы, и он частенько бегал на свидания с Эльзой в парки и сады, как школьник.

Ганс по просьбе Кристиана разобрал на косточки всю жизнь Фейсара.

Он родился в семье известного профессора философии, получил блестящее образование, ему прочили успешное будущее. Однако по какой-то причине молодой выпускник отличного университета вдруг устроился работать в сиротский приют.

И эту причину Γанс никак не мог установить.

Он запустил своих людей в университет, они методично беседовали с профессорами, находили однокурсников Фейсара, однако разгадка не находилась.

Мысль о том, что его дочь ходит в школу, которой руководит этот мерзавец, злила Кристиана невероятно.

Стефан Кох, кузен Берты и жених Гертруды Штайн, заявился к Кристиану без приглашения теплым субботним вечером, когда вся семья устроилась в саду, чтобы выпить чая с нежнейшими безе от Анжело.

Стефан был помят, зол и пьян, и Кристиан поспешно утащил его в свой кабинет, предчувствуя, что беседа выйдет на редкость неприятной.

— Гертруда отменила помолвку, — обвиняющим тоном сообщил Стефан.

— И отчего такой трагичный вид? — удивился Кристиан. — Ты, кажется, был против этого брака. Обвинял меня, что я тебя продал клану Ли.

— Но с тех пор я смирился, — гневно воскликнул Стефан, — пересмотрел планы на будущее…

— И теперь понял, что жить тебе будет не на что? — у Кристиана было неподходящее для ехидства настроение, его собственные дела находились в столь плачевном состоянии, что беды Стефана мало его волновали.

— Ты выставил меня из компании, — напомнил Стефан.

— А ты подослал ко мне убийцу с ножом.

– Ρади бога, это была детская игрушка. Впрочем, я даже рад, что вовремя покинул тонущий корабль.

— Тонущий корабль?

— Тебя все предупреждали о том, что Лоттар тебя погубит, — злобно сказал Стефан.

— Боже, да при чем тут Эльза! — вспылил Кристиан.

— При всем. Банк — это ведь ее затея? Да ты бы и разводиться не стал, если бы не эта девица.

— Мой развод — это совершенно не твое дело.

— Ты стал посмешищем, Кристиан, — с отвращением произнес Стефан. — Стареющий коммерсант, который потерял и состояние, и репутацию. И все ради чего?

И поскольку ответа не последовало, Стефан продолжил:

— Все эксперты сходятся в одном: Грета Саттон вот-вот заберет свою долю и покинет банк, не дожидаясь банкротства. И это станет твоим концом, Кристиан Эрре.

— Конец — это всегда начало чего-то нового, — невозмутимо отозвался он, неспешно раскуривая сигару.

Стефан изумленно уставился на него, а потом рассмеялся:

— Черт тебя дери, Кристиан, ты просто каменное изваяние! Неужели тебе не страшно?

— Страшно, — подумав, согласился Кристиан. — Но это не повод для паники.

В тот вечер они со Стефаном надрались от души, и Кристиан проснулся только к обеду от деликатного покашливания Морица.

— Госпожа Саттон в гостиной, — шепнул камердинер, ловко вливая в сухое горло господина похмельное пойло.

Это действительно конец, пронеслось в голове у Кристиана.

ГЛАВА 37

Торопливо умываясь и приводя себя в порядок, Кристиан сказал себе: что же, даже если затея с банком и провалится с треском, то у него все ещё останутся фабрика и «Грандис». Да и компанию «Эрре и сыновья» он рано или поздно снова поставит на ноги.

Да, пострадают его гордость, репутация и финансы, но эти потери он сможет пережить.

В гостиной Берта, бледная от волнения, пыталась развлекать Грету Саттон. При мысли о том, кто именно сейчас сидит перед ней, томно изогнувшись на диване, его жена, кажется, так и норовила лишиться чувств.

В отличие от смекалистого Карла Фосса, Мориц шампанского Грете не предложил, и она время от времени бросала недовольные взгляды на аскетичную чашку кофе.

— Госпожа Саттон, — испытывая мучительную боль в затылке после вчерашних излияний, Кристиан приложился к ее ручке и попросил Морица принести им самого лучшего из запасов. У камердинера стало такое оскорбленное лицо, что они с Γретой смешливо переглянулись, как двое заговорщиков.

— Кристиан, дорогой, — Грета бросила ему на колени кипу газет, — вы только посмотрите на эту вакханалию в прессе. Неужели все это правда?

Он пожал плечами, принимая из рук Морица бокал с прохладным шампанским. Сделал несколько глотков, ощущая, что оживает. Как будто молодая хмельная энергия забурлила в его венах.

Боже, ужаснулся Кристиан, так ведь можно и спиться!

— Увы, — сказал он, жмурясь от удовольствия. Похмелье покинуло его, и мир снова стал терпимым, — все это правда. Мы с Бертой разводимся.

— Никогда бы не подумала, — фыркнула Грета, — вот уже битых четверть часа госпожа Эрре превозносит ваши достоинства. Я разводилась трижды, милый Кристиан, и ни об одном из своих мужей не могу сказать ни единого доброго слова.

— Но ведь ваш второй муж представляет ваши интересы…

— И мы едва выносим друг друга.

— Мы ведь с Кристианом с детства дружим, — вставила Берта робко.