Идеальная Эльза

— Жив. И почти наверняка я буду презирать себя за это каждый день. Такое малодушие.

— Знаете, — задумчиво произнесла Эльза, — мне кажется, что убить его вы всегда успеете. Но вы вовсе не обязаны этого делать. Вряд ли нежелание убивать делает вас плохим сыном.

— Иногда и такое бывало, — он сдавленно засмеялся, перевернулся на спину, глядя в ее склоненное лицо. — Не спросите меня, почему я так давно сюда не приходил?

Губы Эльзы чуть дернулись.

— Для чего задавать вопрос, ответ на который очевиден? Вы хотите отдалиться от меня, Кристиан.

— А чего хотите вы, Эльза?

Она чуть нахмурилась — не сердито, а скорее недоуменно:

— О чем именно сейчас идет речь?

— О ваших чувствах. Я… по какой-то причине я чувствую себя виноватым перед вами — Катарина сказала, что роль любовницы довольно унизительна.

Эльза отрывисто рассмеялась.

— Кристиан, — выдохнула она с толикой самоиронии. — Вы меня с кем-то путаете. Вам следует знать, что мой мозг устроен таким образом, что, принимая какое-либо решение, я четко просчитываю его последствия. Другими словами, я нахожусь именно в том положении, в котором и предполагала находиться, когда пустила вас в свою постель. Так с чего вдруг мне чувствовать себя униженной собственным решением?

— Логика это одно, а чувства — совсем другое, — возразил Кристиан с неожиданной обидой.

Эльза помолчала, словно обдумывая, что ему сказать. Потом неуверенно улыбнулась, вдруг показавшись ему беззащитной девочкой. Она редко такой была, и у Кристиана перехватило дыхание.

— Вы, должно быть, считаете меня черствой — и я действительно не сильна в выражении чувств. Но ведь сейчас уже за полночь — а я ломаю голову над вашим финансовым состоянием. Разве это не означает, что вы много для меня значите?

— Или то, что вы хороший сотрудник, — поддел ее Кристиан подрагивающим от смеха голосом. — В то время как мне, Эльза, до смерти хочется, чтобы вы были счастливы.

Изумление на ее лице было искренним. Изумление и недоверие. Руки, ласкавшие его волосы, дрогнули.

— Что я могу для вас сделать? — мягко спросил Кристиан, взял ее безвольную руку и поцеловал запястье. — Я сто раз предлагал купить для вас дом. Драгоценности вас не привлекают. Так что остается?

Она отнеслась к его словам со свойственной ей сосредоточенностью. Эльзе понадобилось несколько долгих минут, чтобы оценить его заявление.

— Вы желаете мне счастья, не требуя ничего взамен? — уточнила она. — Это очень необычно, знаете.

— Не совсем. Мне нужно, чтобы вы оставались рядом со мной.

— Хм. Вовсе не дорогая цена, — усмехнулась она и поцеловала его. Волосы упали на лицо Кристиана. — В вас, — прошептала Эльза ему в губы, — удивительным образом сочетаются деловая хватка, практичность и искренность ребенка. Меня то и дело ставит все это в тупик. Я иногда думаю, что вы видите меня в каком-то ином свете. Принимаете за человека, которым я не являюсь. Возможно, такое отношение пробуждает во мне тщеславие.

— Боже, я разбудил в вас кокетку, — рассмеялся Кристиан.

— Что касается вашего щедрого предложения, то извольте. Полагаю, сейчас мне для счастья нужно, чтобы вы остались со мной до утра.

И Кристиан остался.

ГЛАВА 30

Кристиан и сам не понимал, какую тяжесть носил на своих плечах, до того, как Эльза сняла ее.

Помимо своих переживаний из-за того, что его чувства вышли из-под контроля, он взрастил в себе извечную мужскую вину, которую охотно поддерживали в нем все близкие женщины.

Кристиан ещё в детстве догадался, что его слабая болезненная мать порой притворялась более несчастной, чем была на самом деле. Тогда он не понимал причин, но после того, как сам вступил в брак, все сложилось в ясную картину.

Берта была ему другом с юных лет, но, став женой, сильно переменилась. Редкие супружеские обязанности она принимала с мученическим стоицизмом, дети ее утомляли, а на Кристиана обрушивался град упреков из-за того, что он слишком много времени уделяет делам компании. И вообще живет в свое удовольствие.

С годами он привык чувствовать себя виноватым перед Бертой, а потом — и перед Аделью. Капризная, эмоциональная, вспыльчивая, та устраивала сцены каждый раз, когда Кристиан собирался домой, к жене. Несмотря на то что он утомлял Адель своим присутствием, что часто раздражал, что был для нее всего лишь источником существования, — сцены оставались обязательным атрибутом их отношений. Видимо, так Адель изображала страсть.

Катарина однажды с усмешкой объяснила ему: женщины в этом мире находятся в слишком зависимом положении, и у них слишком мало рычагов давления.

Виноватый мужчина — покорный мужчина.

Эльза была первой, кто не пытался воспользоваться этой тактической уловкой.

Она прямо заявила, что сама несет ответственность за свои решения, и это выходило за привычные рамки. Возможно, все дело было в том, что у нее не было матери, которая поделилась бы с ней женской мудростью.

Для человека, который рос одиноким во враждебном мире, она казалась слишком спокойной, воспитанной и разумной, но время от времени Кристиан задавался вопросом, какие раны кровоточат под маской ее невозмутимости.