Идеальная ложь

— Я хочу к мужу, — говорю я охраннику. Тот смотрит на Таню, которая, по всей видимости, выглядит чуть более адекватно, чем я.

— Простите, мэм, но морг по выходным не работает, — говорит он и переводит взгляд на мою сестру. — К мужу?

— Он погиб на этой неделе, — поясняет Таня.

— Я хочу его видеть! — воплю я.

Я хочу видеть человека, которого любила. За которого вышла замуж.

Он выбивал из задержанных признания? Брал взятки у преступников и закрывал глаза на работу их киллера? Никогда в это не поверю. Я знаю, что это ложь. Я хочу, чтобы Дэнни был рядом. Сражался плечом к плечу со мной. Вместе мы бы обелили его имя. Одной мне это не под силу.

Охранник молодой, но при этом у него глаз наметанный, и он понимает, что я на грани нервного срыва. Он подносит ко рту рацию и произносит в нее несколько фраз.

По лестнице откуда-то сверху спускается еще один человек, говорит, что он из бюро судебно-медицинской экспертизы, и спрашивает, кого я приехала опознавать. Стоит ему задать этот вопрос, как до него доходит, что я сюда приехала не со следователем, а по своему почину, и он глядит испепеляющим взглядом на охранника — мол, какого черта ты втянул меня в это безумие.

— Дэнни Райан, — говорю я. — Я хочу опознать Даниэля Райана.

Услышав знакомую фамилию, мужчина будто весь подбирается.

— Прошу меня извинить, но Даниэля Райана уже опознали.

— Вы в курсе, о ком я говорю?

— Я ассистировал при его вскрытии.

Позади меня — стул. Даже не знаю, был ли он там изначально или его принесли Таня с охранником.

— И что показало вскрытие? — кидаю я пробный камень.

Собеседник внезапно вспоминает о сочувствии.

— Мы составим подробный протокол, — говорит он. — Впрочем, вы ведь знаете, как погиб ваш муж. Непосредственной причиной смерти стал сильный удар, вызвавший перелом шеи и обширное внутреннее кровотечение.

К горлу подкатывает горечь желчи, я сглатываю.

Его шея. Прекрасный изгиб его шеи, который я покрывала поцелуями за минуты до смерти Дэнни.

— Мне велели сказать, что дополнительной процедуры опознания не требуется.

Я подаюсь вперед. Откуда-то доносится стон. Не исключено, что его издала я.

Я силюсь вобрать в грудь воздуха, разеваю рот, словно рыба, вытащенная из воды, а в легкие ничего не попадает. Перед глазами плавают мушки.

Тут мой рот и нос закрывает бумажный пакет, я чую запах копченой колбасы — на дне бутерброды, которые взял с собой на работу охранник.

Я чувствую как на плечо опускается рука. Откуда-то сверху до меня доносится голос судмедэксперта:

— Мы готовы отдать тело для похорон. Надеюсь, это хоть как-то вас утешит.

Я сглатываю. Я снова могу дышать. Комната перестала крутиться вокруг меня. Я чувствую слабость во всем теле и понимаю — только что, впервые в жизни, я пережила паническую атаку.

— Теперь его можно похоронить? — дрожащим голосом спрашиваю я.

Таня заключает меня в объятия, прижимается лбом к моему виску.

— Да, — отвечает судмедэксперт.

На мгновение меня охватывает необъяснимое облегчение.

— Мы бы рекомендовали закрытый гроб, — добавляет он, прежде чем уйти.

* * *

Однажды мы с Дэнни присутствовали на похоронах его коллеги-полицейского.

Сотрудники из участка Дэнни явились в полной парадной выкладке.

Напарник покойного и начальник участка произнесли речь.

Над гробом, укрытым звездно-полосатым знаменем, дали траурный салют, а по завершении церемонии флаг торжественно сложили и вручили вдове.

Мы организовали прощание с Дэнни в зале маленького крематория в двадцати минутах от нашего дома.

Дэнни не отличался особой религиозностью, но Глория настояла на присутствии священника, который сказал бы над гробом пару слов.

На похоронах присутствует моя сестра, семья Дэнни, мой начальник, пара моих коллег по работе и несколько друзей Дэнни, с которыми он водил знакомство еще до того, как поступил в полицейскую академию.

На прощание пришел Бад вместе с парой завсегдатаев бара, с которыми мы часто общались. Приехала и Карла с Дэвидом Фоксом. Из них получилась бы красивая пара. У Дэввда прядка седых волос, как у Клуни, Карла — южная красавица с густой шевелюрой цвета вороньего крыла. Увы, насколько я понимаю, Карлу мужчины не интересуют.

Позади, склонив голову, стоит доктор Лесли Кляйн.

А за ее спиной — загадочный Кайл Хоули.

Ни один из коллег Дэнни на похороны так и не явился.

Мужчины и женщины, которые с гордостью говорили, что с радостью отдадут друг за друга жизнь, которые пили с Дэнни на свадьбах, крестинах, днях рождения, выпускных… Ни один не пришел. Как это красноречиво говорит об их порядочности!

Будто я не понимаю, что у них на уме. Если Дэнни покончил с собой, значит, ему нечего было возразить на обвинения. А раз так, значит, он действительно продался уголовникам.

А мне ситуация представляется совсем в другом свете. Я считаю, что они своими нелепыми вздорными обвинениями довели моего мужа до самоубийства. От меня исходят волны ненависти, которые окружающие ощущают буквально физически и потому не лезут с разговорами и словами утешения.

Сегодня утром я получила огромную корзину цветов. Якобы от Кристины и Бена.