Идеальная мать

— Ну вот опять. Когда нас показывают в новостях, тут же появляется толпа подростков с поддельными документами, чтобы увидеть бар «знаменитого» малыша Мидаса, о котором писали на «Фейсбуке», — он снова погрузил руки в мыльную пену. — Эти засранцы не оставляют чаевых.

В окно Нэлл увидела, что репортерша и оператор переходят улицу. Она вытащила из сумки десятидолларовую купюру, оставила ее на стойке и быстро вышла через боковую дверь во дворик для курения как раз в тот момент, когда репортерша вошла в бар и представилась бармену:

— Келли Мэри Стенсон, канал CBS, местные новости, я бы хотела задать вам…

Нэлл взяла барный табурет и поставила его возле ограды. Забралась на табурет, уцепилась за металлический провод и залезла на него. Ладони у нее вспотели, удержать провод не удавалось, сандалии соскальзывали. Она упала с другой стороны ограды и приземлилась на соседнюю парковку, сильно ударившись об асфальт. Почувствовала вкус крови из прокушенной губы, на коленях и ладонях были глубокие ссадины. Встала и быстро пошла по парковке к тротуару, по дороге почувствовала, как в нее врезалось сильное крепкое мужское плечо.

— Козел, — крикнула она. — Смотри, куда идешь.

По холму она поднялась к парку и замедлила шаг. Перейдя дорогу, она почувствовала, что кто-то идет сзади, совсем близко к ней. Кто-то подстерегал ее за углом, смотрел на нее, следил за каждым ее движением. Она снова побежала, нетвердо держась на ногах и странно размахивая руками. Шрам от кесарева и внутренняя сторона правого бедра заныли, но она не обращала на это внимания, а бежала — через улицу, потом целый квартал к яслям. Забирать Беатрис нужно было только через час, но она все равно заставляла себя не сбавлять ритм. Ноги в тонких сандалиях горели. Она прибежала через десять минут и заглянула в окно с наклейками в виде подсолнухов и бабочек. На полу две женщины склонились к ребенку в люльке. Одна из них нажимала ребенку на грудь и делала массаж сердца. Обе они явно были в истерике и не знали, что делать. Ребенок задыхался. Нэлл посмотрела с другой точки. В люльке лежала Беатрис.

Нэлл метнулась к двери, дернула за ручку, но было заперто. Она стала молотить в окно, не щадя кулаков, представляя, как Беатрис проглотила что-то с полу, а теперь задыхается, и личико ее синеет. Наконец-то щелкнул замок. Нэлл побежала по коридору и распахнула дверь, на нее удивленно смотрела девушка в рваных джинсах и футболке. На футболке у нее был логотип: надпись «Счастливый малыш» и капкейк.

— Миссис Мэйки, вы…

Она пробежала мимо нее и резко опустилась на пол рядом с двумя женщинами. Нэлл потянулась за дочкой, и когда она сумела сфокусироваться на ее лице, у нее в сумке тренькнул телефон.

Беатрис широко улыбалась.

Нэлл повернулась к воспитательнице. Так вот что у нее было в руках — телефон. Она просто фотографировала.

— Кто это у нас так красиво улыбается? — сказала воспитательница, улыбаясь Беатрис в ответ.

— Улыбается?

— Да.

— А это не газы?

Воспитательница засмеялась, телефон Нэлл снова звякнул:

— Нет, в этот раз нет. Это улыбка. Она еще так не делала при вас?

— Нет, — сказала Нэлл. — Я ждала этого.

Она села на колени и достала из сумки телефон. Глаза ей застилали слезы, она начала ровнее дышать и прочла смс от Фрэнси.

«Его нашли».

Я скучаю по маме.

Подбегая к вершине холма, Колетт напоследок ускорилась. Это была странная мысль для ее возраста, но она ничего не могла с собой поделать. Она все время представляла, как они с матерью сидят за большим кухонным столом у них дома в Колорадо. У ног собаки, стеклянная дверь во двор открыта нараспашку, отец готовит им коктейли, а она рассказывает матери обо всем. О том, как ей страшно, что Мидаса так и не найдут. О том, как она взяла папку из кабинета Тэба, сделала копии, показала их Нэлл и Фрэнси. О том, как глубоко она сожалеет, что все рассказала Одди, с которым едва знакома. Ей так хотелось признаться, что пишет она последнее время просто постыдно плохо. Ей хотелось рассказать ей, что утром она была у доктора Берека во второй раз после родов и ревела у него в кабинете, когда рассказывала, как ей все время неспокойно и как тяжело засыпать.

«А что вас больше всего тревожит?» — спросил доктор Берек.

«В основном Поппи. Я боюсь, что с ней что-то не так».

Колетт безуспешно пыталась не обращать внимания на свою тревогу свои опасения: руки и ноги у Поппи были слабые, она так до конца и не научилась держать головку, а иногда не сразу получалось установить с ней зрительный контакт.

«Я смотрю на других детей в нашей группе для мам и… Не знаю, просто они какие-то другие. Они сильнее, — сказала Колетт и наконец позволила себе заплакать. — И мне каждый день приходят эти письма от сайта „Вилладж“. Там пишут про всякие основные моменты в развитии, что она должна уметь, но Поппи этого не умеет!»

«Прежде всего, не надо это читать, — сказал доктор Берек. — Они считают, что все дети развиваются с одинаковой скоростью. Но это не так».