Идеальная незнакомка

Он потерпел неудачу. Скормил мне маленькую дозу. Или я дала отпор и испортила сцену. Что-то не сложилось. Я проснулась в своей постели, целая и невредимая, а вот другая девушка – нет. Сколько их было между нами? Наивно думать, будто Аарон провел эти годы в бездействии. Будто он не делал попыток.

– Он опоил меня, Пейдж, – я умоляла ее поверить и в остальное.

– Не звони больше, – сказала она.

Я ее не послушала. Не смогла.

– Статью напечатают, – предупредила в другой раз. – Правда выплывет наружу. Я не называю имени, но кто-нибудь догадается.

Когда мне вручили судебный запрет на приближение, я едва не рассмеялась.

А потом статья вышла. На следующий вечер я явилась к их дому, сгорая от любопытства. Запах крови, моя неминуемая гибель. В курсе ли уже Аарон? Знает ли, что это написала я?

Я встала на цыпочки. В занавесках была щель, только туда и получилось заглянуть. Горел приглушенный свет. Играла классическая музыка – фоном, где-то в невидимой с моего места комнате. Музыка умолкала. Запускалась сначала. Будто пластинку заело.

На столе стоял бокал. Красное вино – его оставалось чуть-чуть, на дне.

В глубине дома было какое-то движение, легкое покачивание. Что-то вертелось. Я прижала лицо к окну, от моего дыхания стекло запотело. Сначала я увидела туфли Аарона. Черные. Начищенные. В нескольких футах над полом. Туфли медленно болтались туда-сюда, свисали сверху.

Я ахнула. Вскрикнула? Попятилась, побежала, решительно расталкивая бредущих с работы людей. Остановилась лишь на станции, упала на скамейку и пропустила три поезда, прежде чем смогла поехать домой.

По сообщению полиции, Аарона обнаружила Пейдж. В панике обрезала веревку кухонным ножом, бросив ребенка в коляске посреди гостиной. Пейдж с малышом только вернулись домой – в такое время она всегда отсутствовала, я это знала из наблюдений за ней. После работы Пейдж забирала пятимесячного сына из яслей и отправлялась с ним в супермаркет, или торговый центр, или на прогулку вокруг пруда в парке, или по бульвару Сторроу-Драйв вдоль реки Чарльз.

Потому-то я и выбрала это время, чтобы посмотреть. Потому-то, видимо, Аарон и выбрал это время, чтобы все сделать.

Даже тогда я решила, что он проявил жестокость. Предоставил Пейдж обнаружить тело.

Глава 30

Связующее звено – я. Не Эмми. Не Бетани. Я.

Я и Дейвис Кобб. Я и Эмми. Мои документы в квартире Бетани – похоже, она хотела выдать себя за меня, присвоить мою личность.

Я и Тео. Я и газета, доставленная к моему порогу. Я и Аарон с Пейдж.

Понятно, почему копы решили ко мне присмотреться. И сомнения Кайла тоже понятны. Ведь что я ему предлагала? Неотслеживаемый адрес электронной почты, откуда я получала подозрительные письма; мужчину, звонившего мне среди ночи; женщину с моим лицом; девушку, существование которой я не могла доказать. Труп, который я опознала авансом. Привычку выдумывать людей в прошлом – как будто я заранее готовила себе оправдание.

Идеальная мишень.

Я была идеальной мишенью тогда – и оставалась ею сейчас. Верная до безобразия. Охотница за историями. Ухо, натренированное улавливать любопытные сюжеты. «Ты сумела обратить свои слабости в силу», – сказала мама. Я испытывала нездоровую тягу к ужасному, к полицейским машинам у обочины, к следам крови в траве. В любое дело ныряла с головой, отдавалась ему полностью – пока не достигала желаемого результата. Чтобы все понять, я обязательно выстраивала историю в логической последовательности – начало, середина, конец.

Как же я раньше не сознавала, что сила может обернуться слабостью? Охотница за историями подходит слишком близко и никогда не возводит стен. Натренированному уху легко скормить какой угодно любопытный сюжет. Игра на моих чувствах, обращение к самому сокровенному. Я радостно впустила Эмми в свою жизнь, в свою голову, не выстроив ни единой границы. Я думала, мы защищаем друг друга. С самого начала считала нас союзницами.

* * *

Я увидела его за стеклянной стеной канцелярии, едва вошла утром в школу. Дейвис Кобб, склонив голову, улыбался секретарю. В руках держал какие-то бумаги. Я представила его за другой стеной другой комнаты; потом – по другую сторону экрана: лицо раскраснелось, толстые пальцы набирают на клавиатуре стишок про меня и про мужчину, которого я к себе позвала.

Что еще известно Коббу?

Я ждала у заднего входа в канцелярию, рядом с учебным крылом; ждала, пока распахнется дверь и он выйдет, – хотела застать его врасплох. Дверь распахнулась, и вот он уже навис надо мной, глядя куда-то вдаль.

– Нужно поговорить. – Я преградила ему дорогу.

Глаза у Дейвиса расширились. Я забыла, что они голубые. Забыла все мелочи, которые делали его реальным – реальным человеком, реальной угрозой. Он попятился, беззащитно вскинул руки, словно мы поменялись ролями. Глаза забегали по сторонам, по пустому коридору.

– Нет, – произнес Кобб.

Я подошла ближе.

– Ты ее видел. Мою соседку по дому. Ты видел. Просто скажи. – Я говорила с надрывом и отчаянием, но уже не владела собой. – Ты подсматривал.

Если никто не подтвердит ее существования, тогда крайней вновь сделают меня.