Идеальная жертва

Старший молчит. Сейчас не хватает терпения упрашивать, так что я просто стартую вперёд по дороге. Она в хорошем состоянии, глубокие лужи даже прикрыты досками, так что авось приведёт куда-нибудь, к местному сторожу или уборщику.

Вскоре поверх старой дороги проявляются свежие следы: просыпанный песок, отпечатки босых ног… Всё чётче проступают узкие тропинки, округло сворачивающие влево. Выложены из серых досок, светлого песка, сухой травы.

Чем дальше, тем яснее, что округлые дорожки складываются в огромную спираль.

А вот и центр – круг, граница которого очерчена крупными камнями с острыми сколами. Внутри, с краю – старое дерево, высокое и раскидистое. Сухие ветки скрипят на ветру. Ближе к противоположному краю круга – насыпь из камней, продолговатая и невысокая, по форме похожа на могилу. От этого зрелища меня одновременно наполняет яростью и парализует странным, непривычным чувством. Как если видишь нечто, превышающее твоё понимание и возможности.

– Это тот круг?

Я совсем не чувствую сознания Ру. Ни малейшего признака. Что, если его здесь нет? Может, камни насыпаны для декора – эдакая символическая могила, напоминающая каждому о близости смерти.

Ну да, или Ру мёртв. Но сейчас об этом думать нельзя. Первая задача – найти его. Вторая – забрать на корабль. А потом я решу, что чувствую по этому поводу.

Пацан под мышкой снова не отвечает. Зато, стоит мне подойти ближе к границе камней, начинает неожиданно сильно вырываться.

Спускаю детей на землю и подступаю к кругу, прикидывая, нужный это или нет. Выглядит серьёзно, вполне как «священный». Значит, копаем. Озираюсь в поисках инструмента. Возле одного из домов поодаль – очередные вилы, зубья которых обмотаны ржавой цепью. Бесполезно.

Сзади раздаётся тихое:

– Не знаю…

Голос старшего подозрительно дрожит, и я оборачиваюсь: голова опущена, руки повисли, даже не реагирует на брата, который вцепился в его одежду. Ну что случилось-то?

Бросив взгляд на кучу камней – так и быть, подождёт минуту, – возвращаюсь и опускаюсь на колено перед мальчишками.

– Так, погоди. Всё нормально. Видишь? Мы пришли, всё в порядке. Это тот круг, о котором ты говорил? – так и не дождавшись ответа, продолжаю успокаивающе: – Я буду копать, а вы идите домой. Спасибо, что помог. Большое спасибо. Пойдёте прямо по этой дороге. Ты же знаешь, да? Ты хорошо себя чувствуешь?

Он снова кивает, но без энтузиазма. Молчит.

– Хорошо. Спасибо. Смотри, вот дорога, прямо. Скоро будете дома. Ну, давай.

13.

Рванув к насыпи, принимаюсь разгребать, выбрасывая камни в траву за пределы круга. Как лучше, углубляться с одного края или разбирать равномерно по всей длине? Камни неровные, будто колотые, острые кромки царапают пальцы. А если это всё же не тот круг или не то захоронение? Блядь, лучше бы ему быть тем самым, иначе я этим демоноборцам такой пизды вломлю…

Прямо над головой – надломленная, особо скрипучая ветка.

Могила уже углубилась, приходится наклоняться, чтобы достать камни, как вдруг на периферии зрения что-то царапает внимание.

Вынырнув из сосредоточенности, вдруг вижу мальчишек: какого-то хрена они не ушли, а сидят в траве поодаль, между песчаными дорожками. Младший положил голову на колени старшего. И чего они?

Нет, я не могу отвлекаться на возню с ними. Я уже разобрал так много, нельзя сейчас бросить, может, ещё есть шанс. Ногти в зазубринах, пальцы сбиты, хорошо хоть перчатки прикрывают ладони. Яма углубилась, приходится наклоняться, туда-сюда, туда-сюда. Уже и спина затекает. Может, встать на колени по обе стороны от ямы? Вдруг удобнее будет.

Дети здоровы, я ничего им не сделал. Поселение ясно где, они не могут заблудиться. Даже погода нормальная. Знай иди себе по дороге. То, что они вместо этого решили сидеть здесь, не моя проблема. Наверняка за ними скоро придут – понятно ведь, куда мы ушли. Ничего, посидят немного, и родители их заберут.

Из-под очередного камня показывается тёмная ткань – как чёрная униформа, пропитанная грязью. Адреналин бухает в кровь лошадиной дозой, и сердце пропускает удар.

Так, не торопимся. Суета, наоборот, замедляет. Один камень, второй. Один, второй.

Тёмного открывается всё больше, теперь уже ясно, что это китель. Не могу удержаться – кладу ладонь. По идее, это должна быть грудь, но под тканью всё странно неустойчивое: твёрдое, однако слишком подвижное, – должно быть, сломанные рёбра, – а между ними мягкое, как сгустки крови.

И никакого следа сознания Ру.

Может, это не он? Кто-то другой из команды? Может, они всех наших называли демонами, так что пацан перепутал?

Руки сложены на животе. Пальцы раздробленные и бурые от крови. Но выше, на границе с грязной тканью, – белая кожа.

Это ещё ничего не значит. Любой труп может быть бледным.

Блядь, хватит! И так ясно, что эта кисть размером как у меня, у людей руки поменьше будут. Из наших он был единственным мутантом.

Так, нельзя отвлекаться. Первая задача – вытащить его. Пусть он мёртвый. Пусть. Я был готов.

Блядь, нихуя я не был готов!

Нет, нужно разбирать камни. Истерики потом. Сосредоточиться. Один камень, второй. Дышать равномерно. Один, второй.