Идеальные лжецы

Толпа вокруг меня дружно взорвалась восторженными возгласами, свистом и озорным улюлюканьем. Утконос добавил жару.

– Да, я вас не обманываю. Я приготовил сюрприз для парочки, которая выдаст самый лучший поцелуй на вершине колеса обозрения! Так что посмотрим, чей язык окажется проворнее!

Предложение утконоса вызвало новый шквал воодушевления, криков и свиста. Я тоже засмеялась, поддавшись общему настроению.

Кроме того, оставалось всего ничего…

– Участие примут те, кто находится в кабинках в настоящий момент, а также те, кто подпишется на следующий круг, – продолжал утконос. – Но чао-какао, если вы не на вершине! Вы не участвуете в конкурсе, потому что я так хочу! – Свистом и криками публика выразила ему поддержку. – Итак, начнем и посмотрим, кто у нас сию минуту находится там, на самой вершине!

Утконос повел лапкой и указал наверх. И в ту же секунду тускло горевшие прожекторы ярко вспыхнули, осветив вершину колеса. Камеры, окружавшие утконоса, нацелились объективами вверх и приблизили картинку. Парочка в кабинке целовалась! Уи-и! Зрители одобрительно засвистели. Молодые люди были поглощены поцелуем, но парень закрывал лицо девушки, так как сидел спиной к аудитории, расположившейся на земле у колеса.

И снова силуэт показался мне знакомым.

Утконос подзадоривал публику.

– Вот о чем я говорю, друзья! Атакуйте языком! Натрите до блеска каждый зуб! Набейте на деснах свое имя, как тату!

Зрители кричали и смеялись, активно поддерживая оратора. А потом… эйфория от зрелища обычного поцелуя угасла.

Катастрофа номер два: «Неожиданное разоблачение».

В тот миг, когда юноша отстранился от девушки, зрители разом умолкли, и наступила тишина, как будто в комнате резко выключили телевизор. Все замерли в ожидании, испытывая одновременно глубокое изумление и любопытство. Даже утконос застыл неподвижно с микрофоном у рта, так как оказалось, что юноша целовался не с девушкой, нет.

Парень страстно целовал Александра Кэша. На виду у всей публики.

Скан-дал.

28 И что теперь?

Вот почему фигура на вершине колеса обозрения показалась мне такой знакомой. Это был младший из братьев Кэш.

Камеры крупным планом показали лица Александра и его партнера на всех экранах зоны, где проводился праздник. Их увидели очень многие. И даже люди, гулявшие далеко от колеса обозрения, останавливались, чтобы поглазеть на них. Дело было не в том, что целовались два парня, в двадцать первом веке это мало кого удивит. Неожиданностью стало, что одним из парней был Александр, поскольку все привыкли к его образу обаятельного и стопроцентного гетеросексуала.

Именно это обстоятельство вывело людей из равновесия. Александр казался типичным дамским угодником, флиртовавшим со всеми девушками подряд. Он тайком целовался с ними и каждую вечеринку заканчивал в постели чуть ли не с тремя партнершами за раз. Одним словом, он был прожженным ловеласом. Как же так вышло?

И хотя я не могла ответить на главный вопрос, зато заметила то, что пропустили остальные. Лицо Александра превратилось в маску ужаса. Его явно застигли врасплох. Он растерялся. С одной стороны, он отказывался воспринимать происходящее, а с другой – прекрасно осознавал, что случилось. И это испугало его намного больше, чем зрителей.

Я приготовилась нанести болезненный удар Эгану, но мне показалось несправедливым, что правду об Александре обнародовали именно таким образом. Мне вспомнился эпизод, когда Эган объявил о болезни моей матери в присутствии всех гостей на благотворительном вечере. Я предполагала, какой стыд и гнев испытывал теперь Александр, притом что он не совершил ничего предосудительного.

Кто подготовил сей драматический спектакль? Ибо не вызывало сомнений, что разоблачение тщательно спланировано. И смятение Александра, не ожидавшего ничего подобного, лишь подтверждало существование злого умысла. Кто-то неизвестный хотел сделать его тайну всеобщим достоянием. И потому конкурс внезапно появился в программе мероприятий и получил одобрение ректора. Но она не могла знать, что Александр поднимется на вершину колеса обозрения. Неужели это сделал Эган? Нет, он тем более не имел понятия о конкурсе, хотя бы в этом проявив искренность. Дэш? Но он выглядел таким же ошеломленным, как и все зрители. Нет.

Теряясь в догадках, кто являлся автором столь чудовищной интриги, я поспешила к колесу обозрения, лавируя в толпе. Перепрыгнув через ограждение, я добралась до парня, приводившего механизм колеса в действие.

– Запускай колесо, – велела я ему. Парень оторопело смотрел на меня и не шевельнулся. Мне пришлось прикрикнуть на него: – Запускай колесо!