– Прежде чем выступить с речью, которая является частью нерушимых традиций Тагуса, я с удовольствием сообщаю, что прекрасный человек, который, как и я, продолжает династию славных выпускников нашего университета, желает лично поприветствовать нас в прямом эфире.
Я до сих пор не понимаю, почему не предвидела подобного поворота. Наверное, я чересчур уверовала, что на сей раз выиграю партию, что сумею поймать Эгана за руку и что за моими действиями не наблюдали. Я хотела быть умнее всех, а в результате почувствовала себя полной идиоткой, поскольку в тот момент, когда на экранах появилась персона, о которой говорил со сцены Эган, мир перевернулся.
Особа, появившаяся через несколько секунд в эфире, радостно приветствовала студентов и сообщила, что удалилась от мира, посвятив себя освоению духовных практик, а затем начала рассказывать о Тагусе, его истории и основоположниках. И этой особой оказалась не кто иная, как Эли Денверс.
Эли, со своими золотистыми волосами, чудесной кожей цвета карамели, вздернутым носиком, медовыми глазами, изумительным ртом и белоснежными зубами. Сказочно красивая девушка.
Причем живая. Живая и здоровая.
29
Похоже, Идеальные лжецы всегда были далеко не идеальными
Хорошо, я сама чуть не умерла от удара, увидев Эли. На грани обморока, на трясущихся ногах, я подобралась к авансцене, чтобы лучше видеть экран. Я изучила видео, попытавшись определить, не является ли оно записью. Но нет, Эли действительно говорила в прямом эфире. За ее спиной виднелись большое поле и деревья, характерные для азиатских стран. И на заднем плане даже ходили какие-то люди. Эли казалась совершенством. Она была бесподобной красавицей. Она принадлежала к тому типу женщин, которые представляют опасность удивительной естественной красотой, в которой нет ничего чрезмерного или гротескного, но которая тем не менее способна затмить любую эффектную девушку. Ее манера говорить отличалась милой непосредственностью.
– Так что желаю вам хорошо повеселиться на празднике, – сказала Эли с экрана через несколько минут, заканчивая свое обращение. – Также я надеюсь вернуться в университет в следующем году, когда завершится мое духовное путешествие.
Она кокетливо послала аудитории воздушный поцелуй, и трансляция прервалась. Зрители разразились аплодисментами. Риган сурово посмотрел на Эгана. Будь они простыми парнями, которые действуют на уровне рефлексов, то наверняка устроили бы драку за микрофон, но Кэши были умными и злопамятными, и потасовки не случилось. Риган сохранил спокойствие и остался на месте. И тогда Эган с полным самообладанием начал выступление, как прирожденный лидер, излучая энергию и блистая красноречием.
Я заметила, что на меня с надеждой смотрели Кайана, Дэш и даже Арти, стоявшая рядом с заскучавшим Адриком, который ел сахарную вату с видом умиравшего от тоски страдальца. Они все словно говорили: «Вперед, твое время настало. Поднимись на сцену и сделай, как мы задумывали, порви с ним публично и растопчи его гордость». Момент был самым подходящим – на праздничной площадке слышался только звучный, незабываемый голос Эгана, и все внимательно его слушали. Все обратились в слух.
И если бы я вышла на сцену и унизила его публичным разрывом отношений (чего ждали только Кайана, Дэш и Арти), это вызвало бы сенсацию.
Но ненадолго. Вскоре шум утих бы. Скандал не имел бы такого резонанса, на который я рассчитывала, раскрыв убийство Эли. Это и был мой настоящий план, который я осуществляла втайне от друзей.
Я не двигалась, и Дэш жестами показал: «Давай же, быстрее!» Кайана, сделав большие глаза, кивком указала на сцену. Ее губы беззвучно шевельнулись: «Ты сможешь!».
Испытывая чувство полного опустошения, я осознала тогда, что не смогу, потому что у меня против него не осталось больше ничего, если Эли была жива. Ничего.
И я не двинулась с места. Я не могла подняться на сцену и нанести ему сокрушительный удар на глазах у всех, как планировала. Упав духом, я словно оцепенела.
Однако… провидение решило за меня, что пора восстановить справедливость.
Буря грянула неожиданно. Эган воодушевленно говорил и вдруг замолчал на полуслове: крупные губы приоткрылись, оформив звук, который он собирался произнести в микрофон следующим, и остановились. Лицо застыло. Глаза, имевшие обычно недоброе выражение, широко раскрылись и остекленели. Повисла мертвая тишина.
Аудитория озадаченно уставилась на него в ожидании. Риган, все еще находившийся на сцене, тоже смерил его взглядом, полным недоумения. Я не поняла, почему он вдруг превратился в соляной столб, если его план выступить с речью и подтвердить свое лидерство привел к успеху. Что с ним стряслось? Он решил обесценить собственные усилия, испортив миг триумфа?
Риган отважился спросить, что случилось: все видели, как двигался его рот, когда он что-то сказал брату. Но Эган не отреагировал, сохраняя полную неподвижность, чем очень напугал публику. Он готовился умереть? О боже.
Риган снова обратился к нему. И на сей раз Эган откликнулся, правда, не словесно.