Идеальный джентльмен (ЛП)

  – Я провожу вас, – проговорила Эллианна, игнорируя сердитый взгляд тети и покашливание Тиммса. – Я не задержусь. Всего пару минут.

  Тетя Лалли схватила мушкетон, а не грелку.

  – Я буду считать.

  Когда они дошли до парадной двери, Эллианна сообщила Стоуни, что утром пришлет ему банковский чек.

  Стоуни кивнул. Он не мог позволить себе отказаться от ее денег, так, как требовала его гордость.

  – Для вас это просто деловые отношения, мисс Кейн?

  – Наши отношения закончены, лорд Уэллстоун.

  Так что Стоуни поцеловал ее. Ему не нравилось, когда его отсылали прочь, не нравилось думать, что их пылкое общение так мало значило для Эллианны, что она отмахивалась от него, словно от собачьей шерсти на подоле. Ему не хотелось думать и о том, что их страстный эпизод никогда больше не повторится. Поэтому он пылко целовал Эллианну, вложив в поцелуй все чувства и саму душу.

  Она поцеловала его в ответ. Святые небеса, она целовала его в ответ так, словно могла проникнуть ему под кожу, стать частью его, той частью, от которой он просто не сможет уйти. Пусть Стоуни унесет домой свою свободу, думала она, но при этом пусть возьмет с собой воспоминания о том, что могло бы быть, если бы он на самом деле питал к ней какой-то интерес.

  Они целовались, и Эллианна могла ощущать, что ее ноги отрываются от земли. Она оказалась в воздухе в его объятиях, осознала она той крохотной частью мозга, которая еще работала. Стоуни прижимал ее к себе, они соприкасались всем телом. А повсюду, где они касались друг друга, тлеющие угли страсти начали разгораться заново.

  Они целовались, и Стоуни готов был взорваться, готов был уложить ее на мраморные плиты, или унести Эллианну в ее спальню. Однако он не мог сдвинуться с места. Он не мог дышать, думать или делать что-то еще, кроме того, что уже делал – целовать Эллианну так, как он не целовал ни одну женщину. Дьявол, для него не существовало других женщин, кроме Эллианны.

  Они целовались, и время замерло на месте. Но тетя Лалли не собиралась этого делать. Она вместе с мушкетоном появилась в вестибюле.

  Стоуни открыл дверь, а затем вопросительно приподнял золотистую бровь.

  – Я все равно не выйду за вас замуж, – проговорила Эллианна, разгадав его вопрос.

  – Я все равно не просил вас об этом.

  Если верить Гвен, то Эллианна не планировала покидать город еще два дня. Из-за слухов она не собиралась никуда выезжать, кроме запланированной встречи с сэром Джоном Томасфордом. Дорогой Эллианне не могло понравиться, когда на нее смотрят или шепчутся о ней, поведала Гвен, с обвинением уставившись на Стоуни, словно тот мог предотвратить гнусные речи Бланшара. Он не мог предвидеть, как сильна ненависть у этого негодяя, точно так же, как и не смог предугадать вершину собственной глупости впоследствии, о чем, слава Богу, Гвен не догадывалась.

  Однако Стоуни мог сделать так, чтобы ничто подобное не повторилось. Он гарантировал бегство Бланшара из города, попросив друзей предъявить к оплате векселя этого мерзавца. Бланшар мог либо сбежать, либо оказаться в долговой тюрьме. Ему никогда больше не будут рады в клубах джентльменов или в светских гостиных, только не такому негодяю, который оскорбляет женщин, или, что еще хуже, уклоняется от оплаты долгов чести. Кто-то, возможно, лорд Чарльз, намекнул, что этот тип мог жульничать при игре в карты. Теперь Бланшар не сможет показать свое лицо, с разбитым носом и всем прочим, еще и в игорных заведениях.

  Что до отсутствия самоконтроля у Стоуни там, где дело касается мисс Эллианны Кейн, то он решил эту проблему, просто держась подальше от нее. Виконт не мог переступить границы приличий, если не переступит порог ее дома. В противном случае он не был уверен, что не сваляет еще худшего дурака, если увидит ее. Даже зная, что Эллианна – бессердечная искусительница, Стоуни все равно хотел ее. Безрассудно.

  Конечно же, всего одно слово от нее – и лорд Уэллстоун явился бы на Слоан-стрит быстрее, чем на ее записке высохли бы чернила. Однако записка так и не пришла. Пришел чек из банка мисс Кейн, более щедрый, чем он заслуживал, учитывая его поведение, но не настолько значительный, чтобы виконт почувствовал себя оскорбленным. Никакого сообщения к чеку не прилагалось. Так и есть: он больше на нее не работал. Стоуни больше не нужно исполнять ее приказы или ее прихоти. Он мог перестать беспокоиться из-за охотников за приданым и не волноваться о ее будущем в том ограниченном обществе, в котором мисс Кейн предпочитает жить.