Идеальный герой

Отряд рассредоточился по деревне, разбился на пары. Те, кто не ушел в караул, уселись на землю и принялись за еду. Ели быстро, но так, будто проворачивали тактический маневр — не жадно, а именно слаженно. С рисовыми лепешками они справились за пару укусов, тщательно прожевали их, и на этом трапеза была окочена.

Пока Ян наблюдал за сопровождением чиновников, все остальные уже зашли в дом. Перед тем как уйти, он поймал на себе взгляд караульного. В нём читалось предвкушение чего-то нехорошего, возможно, такое ощущение создали впалые глаза солдата и припухлости под ними.

— Прошу простить моих оборванцев, их дом — это поле боя, — усмехнулся Шан Байху. Он уселся на табурет около окна и указал на солдат. — Как лисы в курятнике.

Вместе с ним зашли двое женщин. Шан Цюфэнь отказалась от предложения присесть и встала напротив стены без окон. Из того места отлично просматривалась вся комнатушка. Вторую женщину получилось разглядеть только внутри дома, до этого она, словно тень, стояла за спиной молодого чиновника.

Из троих чиновников у неё был самый низкий ранг — девятый. Об этом сообщала ромбовидная нашивка на спине: белая ласка на желтых осенних листьях. Павлиньего пера нигде не было. В черные волосы, собранные в короткий хвост, была продета обсидиановая игла, челка скрывала глаза девушки: простая прическа без изысков. Носила она зеленый халат с длинными рукавами, висящими до колен, за которыми совсем не видно было рук. Две нижние рубашки цианового цвета проглядывали через ворот халата.

— Прошу вас, угощайтесь, — бабуля выложила на стол тарелки с яствами. Кроме основного блюда — кролика, рядом лежали соленые овощи, они всегда получались чуть-чуть пряными, и нарезанный полосками карп под нашинкованным солонкой имбирём. Стол, можно сказать, ломился, и не в последнюю очередь потому, что был маленьким.

— Меткий глаз, — сказал Шан Байху, рассматривая натянутую на пялке шкуру кролика, — подстрелили, не повредив тушку. Кто же тот охотник?

— Я, — сказал Ян, не забыв поклониться, затем добавил: — мой господин.

Дедуля Цао положил руку ему на макушку и надавил, чтобы тот сделал глубокий поклон.

— Интересно! С такими навыками в армии тебя с руками оторвут, — Шан Байху резко откусил от кроличьей ножки.

— Когда мы, — чиновник указал на себя, потом — на сестру, — отправились в путь по южному округу, то наслушались от людей разного. В том числе и про деревушку, где не платят налоги вот уже больше десятка лет. Поговаривают, тут живут демоны. Я лично решил проинспектировать каждый слух, и вот, добрался сюда.

— Мы не достойны ваших беспокойств, мой господин, — ответил дедуля Цао.

— Какое уж тут беспокойство, ведь именно вас-то я и искал! — чиновник развел руками, будто старался схватить нечто неосязаемое.

— Мой господин, наша деревня освобождена от всяческих повинностей указом Сына Неба. Прошу, ознакомьтесь с грамотой, врученной нам, — на раскрытых ладонях старик поднес к чиновникам красную бархатную подушку. На ней лежал золотой тубус со свитком внутри, перевязанный желтым шнуром.

Шан Байху аккуратно достал и развернул свиток. Сегодня Ян увидел свиток в третий раз, его хранили подальше от влаги, сырости, лучей света и доставали только, чтобы показать уполномоченным лицам. К числу которых молодой паренёк уж точно не относился.

Когда чиновник воочию увидел грамоту, то не смог сдержать чувств и громко выдохнул. На листе рдел оттиск личной императорской печати: девять красных драконов и надпись: «По Небесному мандату, пусть Сын его живет долго и правит Поднебесной». Ян уже читал эту надпись раньше, когда Инь на спор выкрала документ. Сразу после печати шел текст, где доводилось до сведения, что территория деревни Чжэнмин, её поля и жители не облагаются повинностями.

Вскоре мужчина передал тубус со свитком помощнице в зеленом халате. Она так и не закатала рукава, зажав свиток прямо в складках ткани. На мгновение Яну показалось, что женщина принюхалась, прежде чем раскрыть грамоту. Её прямой длинный нос морщился всякий раз, когда втягивал воздух.

— Мой господин, здесь нет ничего примечательного, — дедуля улыбнулся в седые усы, — всего лишь жалкая горстка ветеранов отживает последние дни.

— Я сам буду решать, что и где мне примечать. Знай своё место, старик, — отрезал Шан Байху.

Дедуля тут же отвесил ещё один глубокий поклон:

— Нижайше прошу прощения, мой господин!

— Проверь на подлинность, ищейка, — бросил чиновник женщине с длинными рукавами.

Она никак не отреагировала на приказ вышестоящего, только методично продолжила вычитывать строчку за строчкой, кажется, полностью погрузившись в работу и не замечая внешнего мира.

Шан Цюфэнь, не подавшая голоса с того момента, как отряд пришел в деревню, всё ещё стояла у стены, бросая бесстрастные взгляды на родственника, когда тот повышал голос. Под её полуприкрытыми, голубыми, как лёд, глазами, никто другой оставаться бесстрастным не мог. Тайцзи шаркал по земле, переминаясь с ноги на ногу, будто хотел в туалет. Инь же вскинула голову и широко улыбнулась, когда их взгляды встретились, принимая вызов.