Чезюбл.
Чудесно! Чудесно!Мисс Призм.
Мне оно кажется очень даже явным благом.Сесили.
Дядя Джек! Как хорошо, что вы вернулись. Но что за ужасный костюм? Скорее идите переоденьтесь!Мисс Призм.
Сесили!Чезюбл.
Дитя мое! Дитя мое!Сесили.
В чем дело, дядя? Улыбнитесь. У вас такой вид, словно зубы болят, а у меня для вас есть сюрприз. Кто бы вы думали сейчас у нас в столовой? Ваш брат!Джек.
Кто?Сесили.
Ваш брат, Эрнест. Он приехал за полчаса до вас.Джек.
Что за чушь! У меня нет никакого брата.Сесили.
О, не надо так говорить! Как бы дурно он ни вел себя в прошлом, он все-таки ваш брат. Зачем вы так суровы? Не надо отрекаться от него. Я сейчас позову его сюда. И вы пожмете ему руку, не правда ли, дядя Джек?Чезюбл.
Какое радостное известие!Мисс Призм.
Теперь, когда мы уже примирились с утратой, его возвращение вызывает особую тревогу.Джек.
Мой брат в столовой? Ничего не понимаю. Какая-то нелепость.Джек.
Силы небесные!Алджернон.
Дорогой брат, я приехал из Лондона, чтобы сказать тебе, что я очень сожалею о всех причиненных тебе огорчениях и что я намерен в будущем жить совсем по-иному.Сесили.
Дядя Джек, неужели вы оттолкнете руку вашего брата?Джек.
Ничто не заставит меня пожать ему руку. Его приезд сюда — просто безобразие. Он знает сам почему.Сесили.
Дядя Джек, будьте снисходительны. В каждом есть крупица добра. Эрнест сейчас рассказывал мне о своем бедном больном друге Бенбери, которого он часто навещает. И, конечно, есть доброе чувство в том, кто отказывается от всех удовольствий Лондона для того, чтобы сидеть у одра больного.Джек.
Как! Он тебе рассказывал о Бенбери?Сесили.
Да, он рассказал мне о бедном Бенбери и его ужасной болезни.Джек.
Бенбери! Я не желаю, чтобы он говорил с тобой о Бенбери и вообще о чем бы то ни было. Это слишком!Алджернон.
Признаюсь, виноват Но я не могу не сознаться, что холодность брата Джона для меня особенно тяжела. Я надеялся на более сердечный прием, особенно в мой первый приезд сюда.Сесили
. Дядя Джек, если вы не протянете руку Эрнесту, я вам этого никогда не прощу!Джек.
Никогда не простишь?Сесили.
Никогда, никогда, никогда!Джек.
Ну хорошо, в последний раз.Чезюбл.
Как утешительно видеть такое искреннее примирение Теперь, я думаю, нам следует оставить братьев наедине.Мисс Призм.
Сесили, идемте со мной.Сесили.
Сейчас, мисс Призм. Я рада, что помогла их примирению.Чезюбл.
Сегодня вы совершили благородный поступок, дитя мое.Мисс Призм.
Не будем поспешны в наших суждениях.Сесили.
Я очень счастлива!Джек.
Алджи, перестань озорничать. Ты должен убраться отсюда сейчас же. Здесь я не разрешаю бенберировать!Мерримен.
Я поместил вещи мистера Эрнеста в комнату рядом с вашей, сэр. Полагаю, так и следует, сэр?Джек.
Что?Мерримен.
Чемоданы мистера Эрнеста, сэр. Я внес их в комнату рядом с вашей спальней и распаковал.Джек.
Его чемоданы?Мерримен.
Да, сэр. Три чемодана, несессер, две шляпных картонки и большая корзина с провизией.Алджернон.
Боюсь, на этот раз я не смогу пробыть больше недели.Джек.
Мерримен, велите сейчас же подать кабриолет. Мистера Эрнеста срочно вызывают в город.Мерримен.
Слушаю, сэр.Алджернон.
Какой ты выдумщик, Джек. Никто меня не вызывает в город.Джек.
Нет, вызывает.Алджернон.
Понятия не имею, кто именно.Джек.
Твой долг джентльмена.Алджернон.
Мой долг джентльмена никогда не мешает моим удовольствиям.Джек.
Готов тебе поверить.Алджернон.
А Сесили — прелестна.Джек.
Не смей в таком тоне говорить о мисс Кардью. Мне это не нравится.Алджернон.
А мне, например, не нравится твой костюм. Ты просто смешон. Почему ты не пойдешь и не переоденешься? Чистое ребячество носить траур по человеку, который собирается целую неделю провести у тебя в качестве гостя. Это просто нелепо!