Идеальный рецепт на Новый Год (СИ)

Я вздохнула, поднесла горшочек к губам с обречённостью бычка, бредущего по доске, и постаралась проглотить всё как можно быстрее, по возможности не дыша. Резкий вкус тухлятины обжёг язык и прокатился по горлу. Но почти сразу исчез, оставляя после себя лишь лёгкое жжение, какое бывает после чая с имбирём. Я с недоумением взглянула на Кондратия:

— А довольно неплохо.

— Конечно, неплохо. Я ж сама готовила, — вмешалась Неждана, отбирая горшок. — Через четверть часа будешь как новая.

Я с удивлением поглядела вслед кикиморе, исчезающей за дверью, и тут неожиданно для себя отметила, что мигрень действительно начала отступать. Я медленно повернула голову вправо, затем влево… Нет, боль по-прежнему была, но ощущалась заметно слабее. А пятна перед глазами и вовсе исчезли.

Я с облегчением выдохнула и задала, пожалуй, самый важный вопрос:

— Сколько сейчас времени?

Кондратий вытащил из кармана свою Моторолу и взглянул на экран.

— Скоро час.

Я застонала.

— Куда-то торопишься? — поинтересовался он.

Я с подозрением покосилась на него. Вот, честно, после того, как моя откровенность с Миланой едва не стоила мне жизни, рассказывать о новогоднем салате не хотелось. Конечно, учитывая, что именно старичок вытащил меня из ритуала, доверия к нему было больше, нежели к русалке… Но кто сказал, что, узнав о наличии у потенциальной жертвы магии, он меня обратно не запихнёт?.. Подумала и осеклась: он о моей магии точно уже знал, не зря же и про обезболивающее сказал. Знал — и всё равно освободил. Кстати, почему вообще он это сделал?

— Скажу, если вы ответите на один вопрос, — сказала я.

— И какой же?

— Почему вы меня спасли? Ведь, как я поняла, ритуал был нужен деревне, и вы сами были не против его проведения. А вы вместо этого меня оттуда вытащили, хотя я вам вообще никто.

Кондратий скривился, как будто съел лимон. Смерил неприязненным взглядом и покачал головой. Я уже было решила, что он вообще промолчит, но мужчина всё-таки ответил:

— Это из-за твоего подношения.

Неожиданно. И непонятно. Я попыталась вспомнить, когда в последний раз приносила жертву лесным духам… Безуспешно.

— Какого ещё подношения? Я никаких…

Мужчина вздохнул и извлёк из кармана обёртку от моего батончика и помахал ей в воздухе, прерывая мои заверения.

— Вот этого. По закону, если лешему сделать подношение от чистого сердца, он обязуется проводить человека до дома в целости и сохранности.

— Вы леший? — ахнула я.

— Хозяин этого леса, — кивнул Кондратий.

Мне понадобилась секунда на осознание. Леший. И не простой — лесной Хозяин. Разница с теми лешачками, которых я видела на поляне, была колоссальна — те были низшими, и, скорее всего, даже вид человеческий не могли принять. А если и могли, то на очень короткое время. Как Неждана. А у Кондратия — полноценная личина, от человека не отличить. Более того, он её уже столько времени держит, и не думает сбрасывать. Создаётся ощущение, будто это ему даже дискомфорта не доставляет.

Я покачала головой и взглянула на Кондратия с нескрываемым уважением. А потом я поняла ещё одну вещь:

— То есть, если бы я вас тогда не угостила…

— Тогда я сам бы тебя сюда привёл, — не моргнув глазом, ответил леший. — Твой магический дар, он заметно увеличил бы шанс на положительное завершение ритуала.

Я поперхнулась. Нет, я подозревала, но на такую кристальную честность точно не рассчитывала. Возмущённо взглянула на лешего, и наткнулась на слегка раздражённый взгляд.

— Я ответил на три вопроса, — проворчал он. — Твоя очередь.

Я поджала губы. Вот, если честно, теперь хотелось рассказывать ещё меньше, чем до этих откровений. С другой стороны, пока Кондратий не доведёт меня до дома, за свою безопасность можно не переживать. К тому же — обещала.

Я пожала плечом и выдохнула:

— Мне нужно оливье приготовить.

Мужчина изогнул бровь, и я усмехнулась, подумав, что звучит как такая себе цель.

— Ритуальный салат, — пояснила я. — Который на Новый Год делается… Как бы объяснить… — Я пощёлкала пальцами. — Понимаете, я готовлю специальную еду ко всем праздникам, выравнивая магический фон…

Я беспомощно взглянула на лешего, но он смотрел куда-то сквозь меня. Брови сведены, рот приоткрыт, взгляд расфокусирован…

— Кондратий? — позвала я.

Он дёрнулся, сфокусировался, окинул быстрым взглядом. Потом резко поднялся, стремительно подошёл и наклонился, пристально вглядываясь в глаза. А потом прозвучал вопрос, который я услышать вообще не ожидала:

— Ты знакома с Ефросиньей Ильиничной?

— Ну..

— Да или нет?

— Да. Ну, то есть, вернее, была. Это моя бабушка. Была. Она умерла пять лет назад.

Леший замер, окидывая меня каким-то новым, оценивающим, взглядом. Задержался на волосах и лице.

— Глория?

Я растерянно кивнула.

— Вы меня знаете?

Кондратий устало вздохнул, шагнул назад и тяжело опустился на лавку.

— Видел. Девочкой. Твоя бабка нашу деревню питала — ритуалы проводила постоянные, чтобы источник на поверхности оставался. Мы потому здесь и поселились, недалеко от её дома. А теперь — всё, источник под землю ушёл. А я в город катаюсь, выясняю, что же с ведьмой нашей произошло.

— Умерла она, — тупо повторила я.