Идеальный реверс

В повседневной речи все эти степени для удобства сокращают: «каподин» – капитан первой степени; «гендва» – генерал второй степени и т.д. Соответственно, «флагдва» – флагман второй степени, и лейтенанту Фрэнку повезло иметь такого высокопоставленного дядю с хорошими связями.

Вопрос 1. Откуда взялись «капитан-майоры»?

Раньше была другая система званий, в которой были капитан-минор (от лат. «младший») и капитан-майор (от лат. «старший»). В дальнейшем звания поменяли на «младших» и «старших», но «майоры» так и остались для удобства. Попробовали было сделать «младший капитан – капитан – старший капитан», но в обиходе народ путался – было неясно, как быстро и коротко обозначить «просто капитана», и тогда вернули приставку «майор». Отдельно такого звания никогда не было, поэтому путаницы это не создаёт.

Вопрос 2. Почему Син называет парторга «майор»?

Новак имеет звание капитан-майор, в обиходе их могут звать майорами (собственно, Сина тоже могут так называть)

Вопрос 3. А почему тогда Блэйка зовут «капитаном»?

К нему это «капитанство» прилипло в качестве шутки – он упорно отказывается от перевода в штаб, так что его прозвали «вечным капитаном».

Вопрос 4. Кто вообще такой «парторг»?

«Партийный организатор» (это должность, не звание) занимается идеологической и культурной работой, проводит лекции, руководит организацией праздников и т.п.

Вопрос 5. Почему у них есть пицца с названием «Красный прапор», в то время как никаких прапоров нет?

Прапорщики существовали раньше, потом это звание отменили, но в память о них осталось название пиццы.

бонусная глава

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА

Есть у меня маленькое хобби – писать альтернативные версии событий. Просыпаешься однажды утром, а в голове: «Что было бы, если бы в этот момент всё пошло по-другому?»

Предположим, накануне бала Син и Ру столкнулись в спортзале. Таймлайн: в «Реверсе» после 14-й главы (когда Ру уже уволился), но до объяснения.

И да, Син показал себя смелым героем, способным даже «говорить о чувствах» (хотя бы на таком уровне)

Для начала напомню кусочек, для нужной атмосферы.

***

Я тоже встаю и киваю. Хочется что-нибудь сказать на прощание, только что? Может, «спасибо, что доверили мне эту работу»? Или «мне очень жаль, что так вышло»? Но в итоге не говорю ничего. В любом случае мои слова не имеют значения, а если так – зачем зря сотрясать воздух?

– Да, я попрошу отнести их вам. Ну, или вы заходите. Вдруг чаю захотите.

Капитан слегка улыбается, и я не могу удержаться от ответной улыбки. Я буду скучать по его дурацкому чувству юмора.

– Хорошо. Спасибо.

– Да. Конечно. Не беспокойтесь о вещах, я уверен, с ними всё в порядке. Да.

Кивая, он провожает меня к выходу, и дверь за спиной закрывается. Вот так я снова остался один.

***

В спортзал я теперь ходил через раз, потому что непонятно, в какое время лучше. Ранним вечером – народу много. Поздно – можно напороться на капитана Блэйка. Хотя у него чёткого графика нет, но всё же чем ближе к ночи, тем больше шансов, как мне кажется.

Не знаю, хотел ли бы я с ним встретиться. Нет, ну… Если честно – конечно, хотел бы. Но… Впрочем, я так думаю, что он бы просто игнорировал меня, так что и нормально было бы. Зато бы увидел. А может, он бы даже поздоровался, сказал пару слов, и я бы убедился, что всё не так плохо, как я себе насочинял.

В общем, теперь каждое посещение спортзала превратилось в игру в рулетку: будет он там или нет. И я вроде и рад, что получается избегать командира – после этой идиотской сцены в его кабинете, – но стоит хлопнуть двери, как дыхание перехватывает, а сам и посмотреть в ту сторону боюсь – вдруг это он?

Не он.

Снова не он.

Это вообще кто-то вышел, а не зашёл.

И только я уже расслабился, как нате вам. От неожиданности внутренности скручивает паникой, и неясно – хочется то ли немедленно рвануть к выходу из зала, то ли замереть, следя за капитаном бессмысленным взглядом. Последнее было бы совсем тупо, если учесть, что я вишу на перекладине вниз головой.

Конечно, я не делаю ни того, ни другого. Нет уж. Продолжаю. Правый локоть, левый, снова правый. Сосредоточиться. Я тут очень занят. Я заниматься пришёл, а окружающее меня совершенно не интересует.

Только ощущение такое, словно я всей кожей прислушиваюсь к шорохам в зале, пытаясь вычленить те, что относятся к Сину. Понять, что он делает.

Хватит, нужно сосредоточиться. Сейчас ещё минут пятнадцать, а потом уйду. Посмотрю в его сторону и, если поймаю взгляд, поздороваюсь. Хотя вряд ли он будет смотреть на меня, но всё же стоит проверить. Это было бы вежливо. Но если нет, так нет. Хотя, может, лучше наоборот – и не смотреть, и не здороваться? Избавлю его от неловкой сцены. Просто сделаем вид, что не заметили друг друга.