Идеальный (СИ)

– Тебе будет тяжело, – Крис целует тонкие губы, – а на боку – не так больно, я слышал.

– Хорошо, – неожиданно равнодушно соглашается Том и замирает.

И Крис не выдерживает. Он осторожно обнимает музыканта за талию, переворачивает на спину, раздвигает идеально гладкие худые бедра, подхватывает под колени, помогая закинуть ноги себе на плечи и шепчет:

– Так хорошо?

– Да, – чуть улыбается Хиддлстон, – так прекрасно.

– Теперь потерпи, – Крис приставляет головку к скользкому от смазки отверстию и чуть надавливает, вталкиваясь внутрь.

Том только тихо надорвано втягивает воздух, заставляя Хемсворта вздрогнуть. И тот решает попробовать иную тактику. Прижимает Тома совсем близко к себе. Так, что его член оказывается зажат между их телами, перехватывает губы в грубоватый поцелуй... И резко вталкивается целиком, заглушая губами болезненный громкий стон англичанина.

Узкие горячие стенки обхватывают так восхитительно крепко, что хочется прижать Тома к постели, закрыть глаза и вбиваться в его умопомрачительно узкое гибкое тело, не обращая внимания ни на что...

– Тихо, – Крис выдыхает это умоляюще. Слизывает слезы, целует зажмуренные глаза, – посмотри на меня, Том. Сейчас чуть привыкнешь... Медленней – хуже... Это было бы больней.

– Двигайся, Крис, – вместо ответа просит музыкант, – я в порядке.

И сам подается вперед, откидывая голову. Крис впивается губами в белоснежную кожу шеи, одновременно улыбаясь – у ключиц россыпь едва заметных веснушек. Все очарование Тома именно в этих вопиющих контрастах. Светлая, словно фарфоровая кожа, черные волосы... и веснушки. Такие детские...

А Том выгибается в его руках. Стонет... И Крис уже не понимает болезненно или нет. Разум словно истончается, оставляя только чувство этой безумной узости, тепла, податливости... Боже...

Хемсворт дергает бедрами, наращивая темп, просовывает руку меж их тел, обхватывает сочащийся капельками смазки член Тома, сжимает, гладит головку, проходится пальцами, стараясь доставить как можно больше удовольствия, одновременно следя за тем, чтобы толкаться под определенным углом. Музыкант уже буквально кричит, выгибаясь. Из носа тонкой струйкой течет кровь... Крис слизывает ее, шепчет какие-то пошлости... Что-то о том, какой Том узкий, как сладко быть там, внутри...

И Хиддлстон хрипло смеется, заставляя что-то в груди сладко екать. Его смех словно пронизывает насквозь... наверное, потому что они так близко. Прижаты друг к другу, сплетены, словно узел...

– Я сейчас... – бездумно шепчет Крис, чувствуя, как нестерпимо горячо становится внизу живота.

– Помоги... – просит музыкант, – я хочу вместе...

Крис ускоряет движения, одновременно лаская Тома. Чуть мнет в пальцах головку... И ощущает, как хрупкое тело англичанина начинает бить дрожь. Как сжимаются тонкие пальцы, больно стискивая кожу на боку...

– Вот так... – Хемсворт прижимается к полураскрытым губам Тома, – хорошо...

И хрипло стонет, когда тот пошло улыбаясь, сжимается, выгибаясь. В глазах вспыхивают мириады звезд, в мозгу будто взрывается атомный реактор... И Крис изливается в глубину горячего тела музыканта. А Том снова улыбается, накрывая руку Хемсворта, сжимающую его член. На пальцах – почти прозрачная жидкость. Словно Том кончил уже раза три подряд...

– Сбой в организме какой-то, наверное, – видимо проследив за его взглядом, все так же улыбается Хиддлстон, – может, поэтому я бесплоден.

– Ты думаешь, это как-то связано? – Крис демонстративно облизывает пальцы, глядя на англичанина.

– Не знаю, – снисходительно усмехается Том, – мне плевать, на самом деле.

– Ты тихо кончаешь, – зачем-то говорит Хемсворт, – я еще в прошлый раз заметил.

– Это ты слишком громко, – музыкант запускает пальцы в волосы Криса. Перебирает пряди, словно причесывая.

– Ты себя не слышал, когда я тебя трахал, – обижается Крис.

– Окажешься внизу – поймешь, – смеется Том, – это не только приятно, знаешь ли. Так что когда становится хоть чуть-чуть легче, это как твой оргазм.

И Крис, смеясь, целует искусанные губы англичанина. Подается вверх, осторожно выскальзывая из расслабленного тела. Встает, поднимает Тома на руки и, игнорируя все протесты – несет в ванную.

– Из меня твоя сперма вытекает, – вдруг говорит Хиддлстон, пока Крис поднимается по лестнице, – представляю, что мы сотворили с диваном...

– Ты знаешь, что сказал пошлость? – как только можно серьезней спрашивает Крис, раздвигая одной рукой створки.

– Прости, – сразу смущается Том, – я просто сказал... В голову пришло.

– Повелся, – Крис залезает в ванную и только тогда ставит англичанина на ноги. – Воспитанный Том повелся.

– Я не виноват, что мои манеры лучше твоих, – хмыкает Том, вставая под душ.

– Сейчас поедим и поедем в больницу, – информирует Крис, переводя тему.

– Я же сказал, – Хиддлстон отворачивается, скользит пальцами по бедрам, смывая белые подтеки, – мне не хочется снова туда.

И едва не оскальзывается, хватаясь за стену.

Крис испугано обхватывает его за талию, прижимает к себе, утыкаясь носом во влажные волосы. И шепчет: