Идеальный воин

Благодаря ему, я узнал, что буряты имеются везде. В какой населенный пункт ни прибудем, Мухраев сразу отправляется к своему соплеменнику. Наверное, сейчас решил поднапрячь одного из них ради премии.

Вернулся Мухраев, поддатый и веселый, часа через три, когда уже ложились спать, и доложил:

— Есть дорога объездная. Раньше по ней пьяные ездили, чтобы полиция не поймала.

Мы выехали из Ука по трассе. В поселке могли быть «ждуны» — сторонники Московского патриархата, которые сообщали на ту сторону о передвижениях наших частей. У нас были такие же на той стороне, поэтому мы тоже сразу узнавали о маневрах противника.

«Антиполицейская» дорога оказалась убитой грунтовкой, петляющей по тайге. Проложил ее очень пьяный человек. Иногда получалось так, что мы проезжали метрах в двадцати от того места, где были пару минут назад. Знали бы, спрямили. Про колдобины молчу, потому что нашей парящей технике они не помеха. Впереди двигался наземный беспилотник-сапер, за ним беспилотник-стрелок и третьим был мой бронеавтомобиль. Командир взвода ехал предпоследним за самоходной «Незабудкой». Мы не спешили, часто останавливались, дожидаясь, когда беспилотник-сапер хорошо проверит путь. Иногда прогоняли его два раза. В итоге незаметно выехали в тыл двух вражеских опорных пунктов, которые располагались один за другим на расстоянии метров пятьсот.

Воздушный беспилотник-разведчик поднимать было опасно, потому что сразу засекут и поймут, что мы рядом, да и задавить его могли запросто, поэтому лейтенант Монгуш решил возглавить ту половину взвода, которая будет атаковать передний опорник. Предполагали, что на нем будет больше бойцов и секретная станция подавления сигналов.

Я повел другую половину взвода ко второму опорному пункту. Идти пришлось по тайге. Шума производили, как стадо коров. Когда до цели осталось метров двести, я оставил подчиненных там и пошел дальше на разведку вместе с рядовым Петровым.

У меня еще с курсантских времен положительное отношение к якутам, потому что однажды спасли мне жизнь. Мы пришли в порт Черский на реке Колыме. Переход был трудным. Почти две недели в группе из десятка судов стояли во льдах у Медвежьих островов, наблюдая, как косолапые шляются между торосами, как по бульвару. Несмотря на то, что называют их белыми, были они грязными, разных оттенков коричневого цвета. Медведи переходили от одного судна к другому и поедали отходы с камбуза, которые коки по привычке выплескивали с кормы за борт. К моменту прихода в порт на судне не осталось ни одного флакона одеколона, не говоря уже о каком-нибудь более традиционном спиртном напитке. В поселке Черский всё было выпито до нас. Оставался соседний поселок Зеленый мыс, расположенный километрах в пяти. Доехали туда на рейсовом автобусе. В ресторане я встретил однокурсника Женю Голицына и поменял ему жизненный путь, сделав кинопродюсером, потому что в тот вечер нажрется вместе со мной так, что потеряет судовые документы, останется без визы, уволится с флота и поступит во Всероссийский государственный институт кинематографии. В какой-то момент после выхода из ресторана мы с ним потеряли друг друга. Было около полуночи. Автобусы не ходили. Такси там не прижилось. Решил я пойти пешком. Позже узнал, что водитель первого утреннего автобуса держал в салоне ломик, чтобы отковырнуть от елочки пешехода с замерзшими соплями, умершего от переохлаждения, который ночью решил прогуляться от ресторана до Черского и присел отдохнуть на минутку. За сезон таких набиралось несколько десятков. Меня спасла семья якутов, которых встретил по пути. Узнав, что шагаю в Черский, позвали к себе в гости, соблазнив бутылкой водки. Приняв еще полстакана, я уже не способен был идти, куда бы то ни было. Позже понял, что они сделали для меня.

Опорник располагался на повороте трассы. Она как бы натыкалась на покатый склон холма и уходила вправо. Два бетонных блиндажа были врыты между соснами и соединены окопами. Примерно посередине между ними нес службу единственный часовой в бронежилете и шлеме с поднятым забралом, отгонявший рукой гнус от лица. Видимо, у него была «пищалка», но не все комары догадывались об этом. Остальные бойцы прятались от них в блиндажах.

— Снимем его выстрелами в голову и закидаем блиндажи гранатами, — предложил я рядовому Петрову.

Якут кивнул.

Я связался с командиром взвода, передал сообщение, что вышли на исходную, ждем, и сразу получил ответ, что через три минуты начинаем.

За минуту я скомандовал:

— Стреляем на счет три, — и произвел отсчет.