Идеальный воин

— Нет, водородный, — ответил он.

Когда я вышел из кабинета, полицейский Кан произнес иронично:

— Отмучился?

— Вроде бы, — неуверенно сказал я и спросил в свою очередь: — Что-то еще будет?

— Нет. Поедем в наш участок. Доктор перешлет результат исследования. Там будут решать, что с тобой дальше делать, — рассказал он.

— А что могут сделать? — полюбопытствовал я, прикидывая, не пора ли расстаться с полицейским.

— Ничего плохого. Если бы ты был опасным преступником, послали бы более опытного полицейского, а то и двоих, — поделился он.

Тогда пусть походит небитым. Посмотрим, как меня накажут, и тогда буду решать, что дальше делать.

— Пойдем кофейку выпьем, — предложил полицейский Кан.

— Во-первых, не пью кофе; во-вторых, у меня нет денег, — отказался я.

— Я знаю, что ты с неба свалился, — шутливо молвил он. — Тогда чаем угощу.

Мы прошли в конец коридора, такого чистого, прямо таки стерильного, как в морге, что жутковато становилось. Там в стену был вделан большой пульт или что-то наподобие с маленьким экранчиком и белой, зеленой, черной и красной кнопками, квадратными.

Мой спутник нажал белую, сразу подсветившуюся изнутри, приказал:

— Один кофе-мокко и один чай… — он обернулся ко мне: — С лимоном или молоком и сколько сахара?

— С лимоном и одна ложка сахара, — подсказал я.

Полицейский повторил мои слова, после чего нажал на зеленую кнопку и провел левую ладонь тыльной стороной возле экранчика. Пульт пикнул и через несколько секунд ниже него из стены выехал лоток, в котором в подставках находились два пластиковых стаканчика с напитками емкостью грамм по сто пятьдесят. Стаканчик был теплый, а чай горячий.

— А как ты расплатился? — поинтересовался я.

— Чипом, — ответил он, понял, что я не понял, и объяснил, показав на левую руку немного выше запястья: — Он у меня здесь под кожей. Делают надрез под местным наркозом, вставляют, покрывают гелем медицинским. Через пару дней заживает. Так удобнее и не потеряешь. Если хочешь, тебе тоже вживят. Или можешь носить его на браслете на руке или цепочке на шее.

— Прикреплю его к ремешку часов, — решил я, показав свой «петек филипп».

— Ух, ты! — удивился полицейский. — Я такие только на изображениях видел!

— За сколько их можно продать и где ближний ломбард? — полюбопытствовал я.

— А что такое ломбард? — задал он встречный вопрос.

— Место, где под залог ценной вещи можно получить деньги, а потом выкупить ее через какой-то срок, — объяснил я. — Мне нужно жить на что-то первое время.

— Зачем тебе закладывать их⁈ — удивился полицейский Кан. — Когда получишь чип, у тебя будет беспроцентный кредит на минимальную зарплату на месяц. Если больше или дольше, то пять процентов будет набегать. Этих денег хватит на жизнь и съем дешевого жилья. За месяц найдешь какую-нибудь работу, и тебе дадут второй кредит до зарплаты. Но если хочешь продать что-нибудь, зайди в любой торговый центр. Там есть автоматы-аукционы. Кладешь в лоток то, что хочешь продать, устанавливаешь минимальную цену и время аукциона. Обычно чем дольше, тем дороже уходит, но не больше месяца. После чего удерживают налог за операцию, хранение и с продажи от семи с половиной процентов на продукты питания, лекарства до тридцати пяти на предметы роскоши и отправляют покупателю, а тебе на счет закидывают деньги. Если никто не позарится, заплатишь за хранение в зависимости от срока аукциона. Так что не задирай цену и не выставляй на месяц, если не уверен, что найдется покупатель.

— Покажи мне какой-нибудь торговый центр, — попросил я.

— Один прямо через дорогу от нашего участка, — сообщил он и нажал черную кнопку.

Вылез лоток, мы вставили в него пустые стаканчики и пошли к «божьей коровке», поджидавшей у входа в здание клиники. Она повезла нас строго над оранжевой линией в обратную сторону. По обе стороны дороги располагались двадцатиэтажные дома-башни на «курьих ножках» высотой метров семь-восемь. Видел похожий в Москве возле ВДНХ. Вдоль первого этажа с обеих сторон проходили монорельсы, по которым бесшумно скользили вагончики: с ближней к нам стороны ехали на юг, с дальней — на север. На параллельной дальней улице порой были видны старые панельные пятиэтажки. По словам полицейского Кана, в новых домах жилье меньше, но дешевле и комфортнее, со всеми удобствами, включая доставку заказов и автоматическую уборку. К тому же, они более сейсмостойкие, что для этого региона очень важно. В старых по большей части находятся офисы, малые предприятия. На окраинах есть одно-двухэтажные дома, в которых живут старики.

— А как у вас арендуют жилье? — поинтересовался я.

— Через видеофон. Купишь его в магазине через дорогу от нашего участка. Дешевенький стоит рублей пятнадцать-двадцать, — ответил он. — Наговариваешь условия — и тебе выдадут варианты. Едешь и смотришь. Дверь открывается чипом. Если понравился вариант, подтверждаешь. Минимальный срок аренды — два месяца.

Мы остановились у трехэтажного здания полицейского участка, которое было старым, стояло уверенно на фундаменте, углубленном в землю. Полицейский Кан проводил меня до кабинета дознавателя Мещерякова.