Идеологическая диверсия. Америке нужен мир! Желательно, весь

При Рэборне ЦРУ отдало много сил осуществлению программ тайных и контрразведывательных акций, но едва ли не все они обернулись неудачей из-за чрезмерной милитаризации стиля работы. Фицджеральд жаловался, что те, кто руководит военными действиями во Вьетнаме, кажется, совершенно не понимают азиатов, и стоит ЦРУ разработать многообещающую, выстроенную на учете местной ситуации операцию с участием не более сотни вьетнамцев, как американское военное командование норовит взять ее под свой контроль, десятикратно увеличить ее масштабы и превратить тайную акцию, построенную на личных контактах группки людей, в нечто механизированное и безличное, а количество участников довести до численности батальона,

В этом смысле характерна история «тайной армии Лаоса». Когда я еще работал на Тайване, ЦРУ засылало в Лаос связников с опытом работы с местными жителями. Из людей племени мяо, живущих в горных районах Лаоса, они формировали небольшие команды, которые преследовали вьетнамских лазутчиков и поставляли нам информацию о контактах этих лазутчиков с местными повстанческими силами (Патет-Лао). Тут мало было оружия и храбрости, нужна была еще и немалая осмотрительность в руководстве этими операциями. Успех был столь очевидным, а стоимость этих операций столь мала, что программа наших действий в Лаосе стала расширяться, и если сначала верных нам (и искусных) людей там было несколько сотен, то в конце число их достигло 30–40 тысяч. Действовали они неплохо, пока в 1973 году вся эта кампания не рухнула. Однако еще задолго до этого армия племени мяо стала слишком многочисленной, чтобы оставаться секретной; вместо того чтобы в первую очередь заниматься разведкой, она сражалась, а это плохо сказалось на репутации ЦРУ, которое, увлекшись поддержкой партизанских действий, запустило более важную работу.

Подводя итог 60-м годам, можно сказать, что было сделано много полезного, но понуждение ЦРУ к осуществлению тайных операций деформировало смысл достижений разведки, так же как Вьетнам деформировал политическую жизнь нашей страны.

Хелмс у руля: июнь 1966 — февраль 1973

К весне 1966 года я был полностью обескуражен положением дел в Белом Доме. Уход Макджорджа Банди был для меня ударом не менее чувствительным, чем уход из ЦРУ Маккоуна. Хотя в стенах Белого Дома все еще работал мой друг Уолт Ростоу, общая ситуация там все менее мне нравилась, Однако, решил я, в любом случае, четыре года в должности начальника УР — срок достаточно долгий, так что пора освободить этот пост для кого-нибудь другого, тем более, что желающих занять его много. Я обратился к Дику Хелмсу с просьбой направить меня куда-нибудь за границу и вскоре был назначен специальным координатором и советником американского посла в Бонне. После моего отъезда Стюарт Элсоп писал, что я был «отправлен в ссылку» за то, что насмехался над вице-адмиралом Рэборном. Действительно, о его предполагаемом и реальном невежестве в деле разведки гуляло много анекдотов, но исходили они не от меня. Я искренне симпатизировал вице-адмиралу, который тяжко трудился, пытаясь разобраться в гигантской груде фактов и терминологии, вдруг свалившейся на него. Более того, переезд в Европу для меня был не ссылкой, а сплошным удовольствием. Четыре года, что я провел в Германии, оказались подарком во всех смыслах.

Рэборн покинул ЦРУ в июне 1966 года, и наконец-то директором Управления стал человек, всю жизнь проработавший в разведке, — Хелмс. Одержимый Вьетнамом президент Джонсон, как и скрытный по характеру президент Никсон, так никогда и не дали Дику Хелмсу возможности стать того же рода директором ЦРУ, каким были Даллес при Эйзенхауэре и Маккоун при Кеннеди. И Джонсон и Никсон считали ЦРУ прежде всего орудием осуществления (тайными методами) желаний Белого Дома.

Они, кажется, не понимали, да и не стремились понять обусловленные продуманной структурой функции центральной разведывательной организации, понять ЦРУ как некое единое целое. И чем дальше, тем хуже — и Никсон, и его главный помощник Генри Киссинджер пренебрегали аналитическим аспектом работы разведки, за исключением случаев, когда это нужно было Киссинджеру для обоснования политической линии Никсона — Киссинджера. Люди Киссинджера просматривали всю поступающую в Белый Дом разведывательную информацию и контролировали ее распространение, отсеивая все, что не совпадало с линией их шефа.

Р.Хелмс

В результате, репутация ЦРУ как поставщика национальных оценок упала, а к самим этим оценкам перестали относиться с должной серьезностью. Сомневаюсь, чтобы в этой ситуации любой другой на месте Хелмса смог сделать больше, чем все-таки сделал он. Одно несомненно ясно: влияние ЦРУ на тех, кто делает политику, все более уменьшалось. Начался этот процесс задолго до того, как грянул гром газетной критики и расследований деятельности ЦРУ, предпринятых Конгрессом.

За бортом ЦРУ