Идеологические кампании «позднего сталинизма» и советская историческая наука (середина 1940-х – 1953 г.)

В следующем году по непонятным причинам не дали премии и известному московскому историку А. А. Новосельскому, претендовавшему на нее с книгой «Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII века» (М.; Л., 1948). Первоначально комиссия присудила ей вторую премию. Но книга была вычеркнута из итогового списка лауреатов[1643]. И это при том, что слух о присуждении, считавшемся делом решенным, уже разнесся среди историков. Об этом свидетельствует письмо Е. Н. Кушевой Б. А. Романову от 4 марта 1950 г.: «Сегодня прочла в газете сообщение о Сталинских премиях. Нет А. А. Новосельского! А между тем и “Известия”, и “Правда” уже присылали к нему фотографов»[1644].

Но даже книги, получившие премию, не всегда становились «классическими». Резкая смена политического курса приводила к тому, что тексты приходилось переписывать, от многих положений отказываться, в ошибках каяться. Поэтому еще одной особенностью этих книг, если в них в дальнейшем обнаруживали ошибки, было быстрое переиздание (напомню, что рядовые авторы ждали своей очереди на издание трудов годами) в исправленном виде. Логика проста: в книге, отмеченной премией самого Сталина, ошибок, во всяком случае больших, быть не должно, так как на нее ориентируются остальные историки.

Сначала Сталинскую премию историкам не давали. Причин этого было немало. Во-первых, репрессии 30-х гг. привели к тому, что фундаментальные труды зачастую писать было некому. Во-вторых, в конце 30-х гг. основной акцент делался на фундаментальных и многотомных коллективных трудах, написание которых съедало массу времени и часто буксовало по разным причинам. На индивидуальные монографии времени часто не хватало. В-третьих, во второй половине 1930-х гг. историческая идеология формировалась заново, причем часто путем проб и ошибок рядовых исполнителей. Ситуация неопределенности, возникшая в исторической науке, мешала удостоить высшей награды страны исторические труды.

В январе 1941 г. на премию первой степени (в 100 000 рублей) был выдвинут труд армянского историка, академика Я. А. Манакдяна «Тигран II и Рим» (на армянском языке). В центре книги была борьба армянского царя Тиграна II совместно с Митридатом IV против Рима. В представлении исторической комиссии обосновывалась целесообразность присуждения премии: «…После продолжительного изучения первоисточников и экономики указанного периода истории Армении удалось доказать, что история Армении искажалась в угоду Рима. Грабительские войны Рима трактовались как переселение передовой эллинистической культуры в варварскую Армению. Своим исследованием Манакдян доказал, что Армения не была в тот период варварским государством и имела свою высокую культуру»[1645]. Очевидно, что линия противостояния Рима и Армении, ставшей частью Советского Союза, оказалась чрезвычайно актуальной в свете противостояния коммунизма с итальянским фашизмом, апеллировавшим к символике Римской империи. Почему книга не получила премию? Возможно, что причин было несколько. Во-первых, временное свертывание активной антифашисткой пропаганды после пакта Молотова — Риббентропа. Во-вторых, книга была написана на армянском языке и не могла стать эффективным средством пропаганды в силу языковых ограничений.

В этом же году на премию выдвигался первый том «Истории гражданской войны» (опубликована в 1936 г.). Книга являлась важнейшим шагом по утверждению «сталинской» версии истории Революции 1917 года[1646]. При обсуждении на пленуме Комитета издание было снято с конкурса «по тем соображениям, что книга не только редактировалась тов. Сталиным, но тов. Сталин написал заново ряд мест в этой книге»[1647]. Е. М. Ярославский в письме на имя Сталина просил все же премировать книгу. Несмотря на это, премии она не была удостоена. Не получили премии и академическое издание «Русской Правды», рукописи трех томов «Истории СССР», и двух томов «Всемирной истории», посвященные Французской революции[1648].