Идеологические кампании «позднего сталинизма» и советская историческая наука (середина 1940-х – 1953 г.)

Следом выступила А. М. Панкратова, которая сказала, что «сейчас наступила новая фаза идеологической борьбы — борьба за превосходство Советского Союза»[462]. Специально она остановилась на положении дел в изучении истории советского общества, призвав создать особый институт истории Советского государства.

Эггерт обратила внимание на вопиющее, с ее точки зрения, положение в секторе новой истории. Например, «в прорыве» (то есть под угрозой срыва издания) оказался том «Трудов по новой истории». Могла ли представить Эггерт, что публикация этого сборника для нее окажется роковым? В секторе новейшей истории положение не лучше, хотя там и другие проблемы: «Самокритика в секторе Новейшей истории крикливая, ненаучная. Например, диссертацию Турока никто не читал, а говорили о необходимости изменения темы. Это несерьезная критика»[463]. Одну из причин она видела в том, что руководитель сектора В. П. Потемкин «увлекается совместительством».

Как всегда бескомпромиссен был А. П. Кучкин. Он заявил, что советская тематика в институте в «загоне», ее и за науку-то не считают. Виновата в этом дирекция.

И. М. Разгон раскритиковал работу журнала «Вопросы истории», утверждая, что советская тематика там на периферии. Прошедшую дискуссию по статье П. П. Смирнова он назвал ненужной. А «Исторические записки» обозвал «семейным журнальчиком»[464].

Мосина затронула проблемы медиевистики. Она предупредила товарищей, что в готовящемся к изданию сборнике «Средние века», посвященном памяти Д. М. Петрушевского, уже давно умерший классик «был к марксизму ближе, чем сам об этом подозревал». Но самое страшное, что «в этом сборнике не участвовал ни один коммунист»[465]. За «Вопросы истории» выступавшая вступилась, сказав, что вина в небольшом количестве статей по советской истории лежит на Минце, который «держит их в своем редакторском портфеле по полгода»[466]. Понимала ли она, что это не прихоть, а мудрая политика опытного человека, знавшего, что такие статьи надо публиковать с огромной осторожностью, выжидая и взвешивая каждое слово.

По итогам партсобрания была принята внушительная резолюция. Главный, но ни к чему не обязывающий вывод был сделан в духе идеологических постановлений: «Крупнейшим недостатком развития исторической науки на современном этапе является, прежде всего, отставание ее от потребностей социалистического строительства»[467]. Дальше уже пошла конкретика. Приведем выдержки основных выводов.

«Не менее крупным недостатком историков СССР являются факты ухода от разрешения теоретических и исторических проблем, слабость обобщений в исторических исследованиях и совершенно недостаточная борьба с буржуазной историографией.

1. Советская тематика и проблемы новой и новейшей истории буржуазных стран не заняли должного места в работе Института, вследствие чего за все время его существования не выпущено ни одного исследования по истории СССР послеоктябрьского периода, а по новой и новейшей истории выпущено мало трудов.

2. В опубликованных трудах, а также в диссертациях и докладах имеются ошибки в решении исторических проблем и вопросов, догматический подход к историческому материалу, а в некоторых случаях извращения марксистско-ленинской теории, как например, в выступлениях и работе академика Тарле “Крымская война”, в диссертации проф. Неусыхина “Свобода и необходимость в варварских правдах”, в сб. “Средние века”, в подготовленном учебнике по новой истории и т. д.

3. Совершенно недостаточно разрабатывается история отдельных народов СССР, а в выпущенных и подготовленных книгах по истории Казахстана и Башкирии были допущены серьезные ошибки.

4. Несмотря на чрезвычайную политическую актуальность проблемы происхождения славянских народов, общности их судеб, положительной их роли в мировой истории, Институт не дал по ним развернутых работ.

5. Институт уделяет крайне слабое внимание критике буржуазной историографии и, что особенно недопустимо, недостаточно занимается разоблачением враждебных исторических концепций, имеющихся в зарубежной историографии в последнее время.

Периодические органы Института — журнал “Вопросы истории”, “Исторические записки” — носят на себе все следы недочетов, имеющихся в деятельности Института. В журнале “ВИ” мало опубликовано статей по истории СССР XX века и послеоктябрьского периода, новой и новейшей истории буржуазных стран, а в “Исторических записках” нет ни одной статьи по советскому периоду истории СССР и новейшему времени, а по XX веку истории СССР и новому времени мало статей»[468].

Причины уже были озвучены: недостаточная активность дирекции, ее упущения, отсутствие критики и самокритики, совместительство сотрудников, незначительная роль Ученого совета в научных делах. Естественно, что прозвучал призыв к тому, чтобы партбюро взяло на себя контроль над ситуацией. Должно оно взять на себя и цензорские функции: «Партбюро совместно с Дирекцией просмотреть и обсудить со стороны идеологической и методологической всю продукцию Института за последний период»[469].