Идеология и филология. Т. 3. Дело Константина Азадовского. Документальное исследование

…Вот уже неделю мы с Эвелиной Наумовной (особенно) находимся в потрясении после статьи в «Лит. газете». Эвелина Наумовна в буквальном смысле слова не спит и плачет, возмущается и все на свете критикует. Мы настолько были взволнованы (и это чувство не покидает нас и сегодня), что просто не находили себе места. Перечитали статью много раз, обсудили все детали. Мне многие звонили, просили рассказать подробности, зная, что я нахожусь с Вами в переписке, но я ведь ничего не знал и не знаю. Все мои познания в этом черном деле ограничиваются сведениями (на мой взгляд, весьма ограниченными) Щекочихина. Дорогой мой, сколько же пришлось Вам и Светлане Ивановне выстрадать??? Конечно, Ваш арест раньше времени согнал в могилу мать. Ах, СУКИ! Что они натворили! Подлецы! Что, не хватило выпитой крови у М.К.? Возмущению моему нет предела. Очень хорошо было бы довести «дело» до конца и посадить на скамью подсудимых лжесвидетелей и тех, кому выгодно было отправить Вас в заключение. Ведь кому-то это надо было? Если бы Вы знали, как мы с Эвелиной переживаем… Если случится нам встретиться, я Вам расскажу историю, которая была у меня связана с КГБ. Это, конечно, кошмар, но у меня не было ни ареста, ни преследований. Пожалуйста, напишите мне, хоть пару слов, как сейчас развивается «дело». Неужели все закончено? Мне кажется, что Щекочихин многого не рассказал, хотя ему дали страницу. В любом случае он молодец, что написал об этом.

По стопам Юрия Щекочихина

Учитывая популярность Юрия Щекочихина, авторитет «Литературной газеты», неординарность самого сюжета, история получила дальнейшее публичное развитие. Вслед за статьей в «Литгазете» Ленинградское радио сделало специальный сюжет.

Поскольку к тому времени Азадовский был избран в Союз писателей СССР, писательская организация приняла решение посвятить уголовному прошлому своего коллеги отдельное мероприятие. Вечер под названием «Дело Константина Азадовского», состоявшийся 17 октября 1989 года в Доме писателя имени Маяковского на улице Воинова (Шпалерной), открывал цикл встреч с ленинградской интеллигенцией, озаглавленный «Писатель и новейшая история». Вел вечер Яков Гордин. Анонсированное в приглашениях выступление Юрия Щекочихина, к сожалению собравшихся, не состоялось – оратор в тот момент выступал перед избирателями в связи с выдвижением его в народные депутаты СССР жителями Ворошиловграда (Луганска).

Тем не менее вечер прошел при большом стечении публики и прессы и в очередной раз обозначил основную проблему: «судебная ошибка» признана, а виновные не только не понесли наказание, но даже полностью и не выявлены. Для того чтобы осветить такого рода вопросы, писательская организация пригласила на этот вечер представителей суда, прокуратуры, адвоката Н.Б. Смирнову, а также… Анатолия Алексеевича Куркова – известного ленинградского чекиста, генерал-лейтенанта госбезопасности, в 1983–1989 годах занимавшего пост начальника ГУВД, а с апреля 1989 года – начальника УКГБ по городу Ленинграду и Ленинградской области.

Приглашение Куркова на такой вечер являлось само по себе дерзостью, которую позволили себе устроители. Всем было ясно, что появление генерала КГБ перед публикой в таком контексте немыслимо (хотя Дом писателя находился под боком у Большого дома). Тем не менее отдадим должное главе ленинградских чекистов – он прислал в адрес вечера свое письмо и оговорил возможность огласить его публично. Текст письма зачитал ведущий. Приведем его и мы: