Идеология и филология. Т. 3. Дело Константина Азадовского. Документальное исследование

Что можно исправить теперь, спустя 12 лет? Утверждая, что все возможности установить истину «исчерпаны», прокуратура стремится лишь к одному – замять это дело, уклониться от его анализа. Между тем, любому непредвзятому юристу, знакомому с материалами дела, сразу же становится ясно, что действия следователя, прокурора и судьи с самого начала (задержание Лепилиной, обыск и т. д.) носили заведомо преступный, умышленный характер. Нетрудно было бы, произведя соответствующие следственные действия, установить, кто именно из лиц, производивших обыск, подложил мне наркотик. Но этого-то и старается не допустить прокуратура всеми возможными способами!

Не подлежит сомнению, что данное уголовное дело, разыгранное по сценарию госбезопасности и ею, по сути, осуществленное, является делом политическим. Но почему именно в отношении меня и моей жены был затеян в 1980 г. весь этот спектакль с наркотиками?..

Данное уголовное дело получило широкий резонанс и в нашей стране, и за рубежом. Все писавшие или выступавшие по данному поводу были единодушны, оценивая это дело как политическое.

Прошу Комиссию по реабилитации жертв политических репрессий ВС РФ изучить прилагаемые материалы (на 54-х листах) и признать меня жертвой политической расправы, учиненной надо мною органами КГБ. Прошу также ходатайствовать перед Прокурором РФ о реабилитации моей жены С.И. Лепилиной (Азадовской).

В конце декабря 1992 года Азадовский отправил по тому же адресу еще одно письмо, в котором просил Комиссию по реабилитации затребовать в Министерстве безопасности РФ материалы проверки, проведенной в Ленинграде осенью 1988 года (после его обращения на имя В.М. Чебрикова) следователями центрального аппарата КГБ СССР.

Однако в качестве подарка на 1993 год Константин Маркович получил письмо из Генеральной прокуратуры, датированное 31 декабря 1992 года. Заместитель генпрокурора Е.К. Лисов сообщал Азадовскому, что его заявление в Комиссию Верховного Совета по реабилитации жертв политических репрессий рассмотрено… в Генеральной прокуратуре. Как такое могло произойти, Азадовский не знал, но его вновь охватило ощущение обреченности. Евгений Кузьмич Лисов, издавший в 1992 году в соавторстве с Генеральным прокурором В.Г. Степанковым книгу о деле ГКЧП под названием «Кремлевский заговор: Версия следствия», повторял в письме Азадовскому прежние, уже набившие оскомину строки: