Идет охота на волков…

Вот в набат забили:
Или праздник, или —
Надвигается, как встарь, чума!
Заглушая лиру,
Звон идет по миру, —
Может быть, сошел звонарь с ума!

Следом за тем погребальным набатом

Страх овладеет сестрою и братом,
Съежимся мы ногами чумы,
Путь уступая гробам и солдатам.

Нет, звонарь не болен:

Слышно с колоколен,
Как печатает шаги судьба.
Догорают угли
Там, где были джунгли;
Тупо топчут сапоги хлеба.

Выход один беднякам и богатым:

Смерть — это самый бесстрастный анатом.
Все мы равны перед ликом войны,
Только привычней чуть-чуть азиатам.

Не в леса одета

Бедная планета,
Нет, — огнем согрета мать— Земля!
А когда остынет —
Станет мир пустыней,
Вновь придется начинать с нуля.

Всех нас зовут зазывалы из пекла —

Выпить на празднике пыли и пепла,
Потанцевать с одноглазым циклопом,
Понаблюдать за всемирным потопом.

Не во сне все это,

Это близко где-то —
Запах тленья, черный дым и гарь.
Звон все глуше: видно,
Сверху лучше видно —
Стал от ужаса седым звонарь.

Бей же, звонарь, разбуди полусонных,

Предупреди беззаботных влюбленных,
Что хорошо будет в мире сожженном
Лишь мертвецам и еще не рожденным!

<1973>

Нить Ариадны