Иди и жди морозов

Однако шла за Имиром без капли страха. Во время новолуния. В воду. До купаль-ночи.

Дно было крутым, и через несколько шагов вода доставала уже до плеч. Имир поплыл, посылая ей полную любви улыбку, а она, как зачарованная, следовала за ним, не понимая, что делает. Платье обвилось вокруг ее ног, затрудняя движение, но знахарка не обращала внимания. Кровь словно быстрее побежала по венам. Она хотела смеяться, как тогда, когда детьми они сбегали от взрослых и резвились сколько влезет.

Ее отрезвило резкое падение температуры. Холодная вода сделалась просто ледяной, и Венда знала, что под ней находится самая опасная пучина. Она уже собиралась закричать Имиру, чтобы он не плыл дальше, но, к счастью, он сам остановился, повернулся к ней и обнял руками за талию. Она не могла двигать ногами, а руками обвила его шею. Таким образом парень удерживал ее на поверхности, и ему это не составляло ни малейшего труда.

– И где сюрприз? – крутила она головой.

В ответ он ее поцеловал. У него были холодные губы, имевшие вкус озерной воды.

– Сегодня ты станешь моей женой, – сказал он тихо и, до того как она успела удивиться, добавил: – Я не буду больше ждать. Заберу тебя в наш новый дом. Сейчас.

Руки на ее талии сжались сильнее, и, до того как девушка успела что-либо предпринять, он камнем пошел под воду, потянув ее за собой. Ночные чары и чувства лопнули как мыльный пузырь, и тонущая Венда начала дико бороться за свободу и воздух.

– Не сопротивляйся! – услышала она в голове успокаивающий голос Имира. – Это только жизнь из тебя выходит. Сейчас перестанет болеть. Будешь моя навсегда.

Тогда перед собой она увидела его лицо, нежную улыбку в зеленоватой воде. И лицо тоже было зеленоватым. И волосы. Почему она не заметила этого раньше?

Она дергалась, пиналась и царапалась, но боль в груди стоновилась все сильнее. Она хотела закричать, но лишь растратила несколько пузырей драгоценного воздуха. Венда чувствовала, что слабеет, что ей не хватает сил. Руки и ноги горели живым огнем, а перед глазами танцевали темные пятна, из-за которых маячило бледно-зеленое лицо утопленника.

Она вдохнула воду и почувствовала, что задыхается. Сердце колотилось как сумасшедшее, а легкие пытались наполниться воздухом, но безрезультатно.

Венда умирала.

Ей не хватало сил, чтобы вырваться. Имир улыбался синими губами.

Внезапно вода за его спиной потемнела и из черноты появилась чья-то рука. Она накинула на шею утопленника что-то похожее на шнур и затянула петлю.

«Подмаренник, – промелькнуло в голове у девушки, – веревка из подмаренника».

Имир задергался в воде, как ненормальный, и ослабил железную хватку, и Венда понеслась наверх, к воздуху, подгоняемая не силой мышц, а жаждой жизни.

Под ней, на глубине, бурно закипела вода, но она неслась наверх, не интересуясь, кто или что в этот раз пришло ей на помощь.

Она вынырнула и с визгом начала хватать воздух, но боль в легких не ослабевала ни на каплю. Она задыхалась, кашляла, смотрела на берег сквозь воду, что заливала ей глаза. Бешено молотя по воде руками и ногами, она поплыла к суше. Расстояние было небольшим, но у нее не было сил, а мышцы пылали болью. Пока, задыхаясь и кашляя, она добралась до камышей, прошла целая вечность.

Знахарка достигла берега и вылезла из озера только наполовину. Хотя она и жаждала выбраться из воды, тело отказывалось повиноваться. Она слушала свое свистящее дыхание, а с каждой порцией воздуха грудь снова начинала гореть.

Она вскрикнула, когда чьи-то руки вновь схватили ее за пояс, но вместо того, чтобы тянуть на дно, вынесли на поляну, словно куклу. Она упала лицом во влажную от росы траву, не способная ни на что.

Венда почувствовала болезненный рывок, когда кто-то перевернул ее на спину. Над собой она увидела темный контур лица, облепленного длинными волосами, из-под которых выступали заостренные уши.

– Жива? – спросил мужчина с волчьими глазами. – Чего тебе не сидится дома? Едва успел, – гаркнул он.

Венда все еще хватала воздух, а вода играла в ее груди. Она кашляла ею, и мужчина не слишком деликатно перевернул ее на бок. Холодный ручеек вытек изо рта знахарки, и ей сразу стало легче.

– Имир… – выдавила она с трудом. – Ты убил его?

Оборотень потряс головой, и капли воды полетели девушке в лицо.

– Еще нет, – сказал он негромко. – Иди уже.

Она не могла. Не могла даже ответить.

Хранитель умер. Имир умер. Они не будут вместе. Она одна. Всегда одна. Она не справится.

– У меня нет сил… – прошептала она.

Краем глаза она заметила, как оборотень покачал головой.

«Сейчас он скажет, что у него тоже нет на меня сил, – подумала она с грустью. – Сейчас он обругает меня, презрительно фыркнет и назовет идиоткой, а потом оставит тут, и я буду ползти домой до самого утра. И он будет прав».

Она закрыла глаза, безумно уставшая.

Волкоглазый… ничего не сказал. Он поднялся и поднял ее с земли, а она безвольно повисла на его руках, прижав лоб к недобритой щеке. Кожа мужчины пахла водой, но после первого холодного прикосновения она стала теплой. И живой. Большего девушке не требовалось.