Идиллии, эпиграммы

Как надо мной насмеялась Эвника, когда с поцелуем
Сладким хотел подойти; с насмешкой: «Уйди! — мне сказала.—
Вздумал, несчастный пастух, целоваться! На лад деревенский,
Я целовать не умею, я губ горожан лишь касаюсь.
Ты и во сне целовать бы не смог мой хорошенький ротик.
Как ты глядишь! Что болтаешь! И шутки твои грубоваты!
Как меня «нежно» зовешь! До чего твои речи изящны!
Больно мягка борода, какие чудесные кудри!
Губы твои — как зараза; смотри, как черны твои руки.
10 Как ты воняешь ужасно! Уйди, чтоб меня не запачкать!»
Это сказав и себе троекратно за пазуху плюнув,
Взглядом окинув меня от земли и до самой макушки,
Губки поджала с презреньем и искоса взором метнула.
После, красою своею гордясь, надо мною с насмешкой
Вдруг рассмеялась надменно. Вся кровь у меня закипела.
Вспыхнул я весь от обиды, как алая роза в росинках.
Так я остался, она же ^шла. Теперь я рассержен,
Что надо мной, над красавцем, смеялась какая-то девка!
Ну, пастухи, мне по правде скажите: ну, чем не красавец?*
20 Разве что волею бога лицо мое вдруг изменилось.
Прежде ж, клянусь, все прелестней моя красота становилась.
Словно как плющ на стволах, у меня на лице расцветая.
Кудри спускались с висков, завиты, как побег сельдерея,
И белизною лицо под бровями густыми сияло.
Ярко сверкали глаза — синеокой Афины прекрасней;
Рот был нежнее, чем свежий творог; из уст изливался
Голос, которого сладость поспорила б с сотовым медом;
Сладко играть я умею, возьмусь ли когда на свирели,
Иль тростнике, иль на флейте, иль дудке играть поперечной,
30 Да, почитаюсь в горах я всегда между женщин красавцем.
Часто целуют меня они все; а вот та, горожанка,
Только за то, что пастух — убежала, не стала и слушать.
Сам Дионис ведь прекрасный корову пасет по ущельям.[273]
Разве не знала она, что рассудка лишила Киприду
Страсть к пастуху, что сама с ним пасла во Фригии стада,
В дебрях его полюбив, по Адонису плакала в дебрях?[274]
Эндимион кто такой? Не пастух ли? А вот и Селена[275]
В пасшего стадо влюбилась. Олимп для него покидая,
В лес приходила на Латмий и с юношей сон разделяла.
40 Рея[276]

, тобой был оплакан пастух. И по воздуху птицейРазве не мчался Кронид, пастушка молодого увидев?[277]
Только Эвника одна пастуху не дала поцелуя;
Думает — лучше Кибелы она и Киприды с Селеной,
К этой Киприде пускай ни один Арёс не пристанет,
Ни городской, ни с деревни. Одна проводи свои ночи!

Идиллия XXI РЫБАКИ [278]