Иду на задержание!

Его решение после армии пойти в ГАИ поначалу даже обескуражило отца — уж очень хотелось, чтоб работали они в одной автобазе, из одного окошка получали зарплату.

— Значит, с шоферами воевать? Отца, конечно, в первую очередь заловишь… На его новеньком БелАЗе. Вот жизнь! Вырастил на свою голову. Родной сын на шоссейке с компостером…

Пошутить отец любил, но в конце сказал серьезно:

— Стоящая работа. Кажется, для нас, шоферов, автоинспектор — первый враг. Хоть и все будто бы с машиной у тебя в порядке, а увидишь «Сережу», как мы сержантов называем, и очко заиграет, вдруг что-нибудь обнаружится: люфт больше допустимого или ручник не работает, или резина лысая, масло течет, задний фонарь не горит. Ко всему ведь можно придраться. И придираются, и с линии убирают. Однако скажу: правильно придираются! Иной пустячок жизни может стоить. Вон давеча Пашка Лукин при повороте в кювет кувыркнулся, выяснилось, подвел люфт рулевого колеса. И оказывается, не враг тебе сержант, а друг. Правда, милицию у нас еще многие не любят — вишь, не дают двигаться как попало, но что поделаешь. Так что надевай свою милицейскую робу, не стесняйся, и шагай — не спотыкайся…

Мотоцикл вырвался на окраину города. Прямая, глянцевитая лента шоссе, пустынная в этот день, пролегла к разрезу. Здесь можно остановиться, понаблюдать за проходящими машинами.

Сидящий в коляске Ананьев что-то крикнул, ткнул жезлом по ходу движения. Кудинов уже увидел: навстречу мчался грузовик, да, ЗИЛ-164. Хорошая машина, подумал Кудинов и машинально, по старой студенческой привычке, определил: сто лошадей, двигатель четырехтактный, карбюраторный, шесть цилиндров в ряд, пять передач вперед и одна назад… Автомобиль старался держаться середины дороги, но его то и дело вело по сторонам. Они сразу, хотя еще и не различили номер, определили, что это угнанная машина. Только как она оказалась за городом? Где-то, значит, сумела проскочить через посты и теперь опять, шурует в город на поиски приключений. Ананьев поднял жезл, но по тому, как машина прибавила ходу, понял, что она не остановится. Грузовик летел прямо на мотоцикл, который Кудинов развернул на левой обочине. Ближе, ближе… Уже отлично видно водителя: красная физиономия, тупая ухмылка. Он крутанул баранку, когда до мотоцикла оставалась два-три метра, только веером брызнула из-под колес мелкая галька с обочины. ЗИЛ чудом не перевернулся, пересек дорогу и, не сбавляя скорости, запылил по окраинной улице. Улица была по-деревенски широкая, мирная. На ней, очень даже вероятно в такую погоду, мальчишки могли гонять футбол, спокойно шагать по своим делам взрослые. И хотя Кудинов яростно жал на сигнал, зазевавшемуся прохожему осталось бы слишком мало времени, чтобы увернуться от бешеного автомобиля. Дважды Валерий обгонял машину, перегораживал путь. Дважды лишь в доли секунды он успевал рвануть мотоцикл в сторону, чтобы не оказаться под колесами. И каждый раз, когда «ЗИЛ» проносился мимо, они видели ухмылку пьяного «в дупель» водителя. Теперь он ухмылялся не тупо, как прежде, а с открытым злорадством. Видимо, этой роже нравилось мчаться на чужой машине, не разбирая дороги. И будь перед ним деревянный забор или живой человек, он с одинаковой легкостью сомнет их и не оглянется.

Грузовик все прибавлял и прибавлял скорость. Кудинов глянул на спидометр мотоцикла: так, за восемьдесят километров, сверхмаксимальная скорость для таких «зилов», в каждую секунду двадцать три метра. Если бак полный, хватит погони за пятьдесят с лишним километров. Он даже усмехнулся от такой несуразной мысли. Какие там километры, когда каждую секунду может произойти авария!

Они уже неслись по другой, такой же, к счастью, малолюдной улице, но ведущей прямо к центру, и тут увидели, как впереди из переулка на середину улицы вывалила праздничная толпа: яркие платья, размашистые движения, высокий чубатый парень с растянутой на сколько хватило рук гармошкой, девушка в белом. Свадьба! Угонщик и не подумал сбавить скорость, да и поздно было. Кудинов снова неистово нажал на клаксон, Юрий, пристав из коляски, кричал, чтоб люди разбегались, и остервенело махал жезлом. Куда там, никто не обернулся! Видно, за песней никто не слышал сигналов и шума моторов, Кудинов глянул на Юрия. Тот, чуть изменившись в лице, понимающе кивнул головой. Оставалось одно: опять ставить мотоцикл перед машиной.

Но им повезло. Кто-то из компании все же обернулся, закричал, веселое шествие вмиг раздвоилось и по образовавшемуся узкому коридору, чуть не задев край-чих, в пыли и сизых клубах выхлопных газов проскочили мотоцикл и грузовик. Промелькнули белые лица, чей-то в крике открытый рот, цветастые меха гармошки.