Однако к нынешнему дежурству это определение никак не подходило. И телефон звонил, казалось, реже обычного, и инспектора с трасс не спешили со снятыми с машин госномерами, и начальство как будто потеряло интерес к обстановке.
Посетители были минутными, с поднадоевшими уже вопросами: когда можно сдать на водительские права, как зарегистрировать мотоцикл да какой порядок купли-продажи машины.
Лишь один, невзрачный на вид, но не по виду громогласный посетитель, заставил дежурных использовать все свое красноречие, чтобы убедить: помочь ему они при всем своем желании ничем не могут. Дело было простым и безнадежным. У мужика из стайки еще весной угнали новенький, только что купленный «Иж-Юпитер» с коляской — предмет давних мечтаний, жестокой экономии и горячих стычек с женой, которая ни за что не хотела преждевременно стать вдовой. Воров в конце концов в какой-то деревне нашли, но от мотоцикла остались глушитель да задний щиток. Преступников судили, присудили, кроме срока, возмещение ущерба, но от этого потерпевшему не стало легче.
— Это же до скончания века ждать свои деньги! — возмущенно басил посетитель. — Какие там у них заработки!
— Я знаю, в колониях ведется агитация за досрочное погашение долгов, — попытался утешить Ананьев и еще больше подлил масла в огонь.
— Хорошо вам успокаивать, не у вас машину угнали да раскурочили. Давайте, ищите части, а не то…
— Что, не то? — вступил в разговор Кудинов.
Посетитель немного подумал и вымученно засмеялся:
— А не то буду пешком ходить, вот что! Ну, что, действительно, с вас возьмешь? Чувствуете себя здесь спокойненько, как у слона в животе. Выйдете на дорогу, полосатой палочкой помашете и шабаш. А иные из вас — что я, не знаю! — без зазрения совести на асфальте кормятся. Мой сосед как выезжать на своем «Москвичонке», уже загодя «рыжий» или трояк в права сует. Штрафы вашему брату гонит, а квитанции, ой как редко, получает…
Мужика, что называется, повело в разнос, и ушел он накаленный, так и не почувствовав, чего стоило парням сдержаться, чтобы не ответить резкостью на его обывательские обвинения.
Кудинов вгорячах пошел к дежурному по горотделу выяснять, почему тот вместо того, чтобы самому разобраться с гражданином или направить его со своими претензиями в уголовный розыск, направляет его в ГАИ.
В горотдельской дежурке жизнь шла веселее, чем у «их в ГАИ. На пульте, за которым восседал лейтенант Бервиков, то и дело загорались лампочки, зуммерил телефон. Лейтенант с удовольствием, будто играя в настольный хоккей, щелкал рычажками тумблеров, иногда бросал взгляд на карту-схему города, на которой кружочками, квадратиками и треугольниками, разноцветными дорожками были обозначены работающие сегодня подвижные милицейские группы, машины медвытрезвителей, маршруты пеших и моторизованных патрулей, пульты централизованного наблюдения, опорные пункты милиции и общественности, штабы добровольных народных дружин. В общем, разрисована была дислокация всех милицейских сил и средств, полновластным хозяином которых на сутки был он, лейтенант Бервиков, недавний выпускник высшей школы милиции, о чем свидетельствовал темно-красный университетский ромб на новом, тщательно выглаженном мундире.
Уступив свое место за пультом помощнику, Бервиков подошел к Кудинову.
— Ага, ругаться пришел, что иерихонскую трубу на вас натравил? Понимаешь, жаль стало мужичка. Ему все равно кого разносить, чтоб душу облегчить, ну, а вы товарищи выдержанные, безответные. Причем, я знаю, начальник ваш проводил недавно занятие по поводу приказа товарища министра о культурном и вежливом отношении к гражданам…
— Ну, знаешь что! — не выдержав, перебил Кудинов.
— Знаю, Валера, знаю, — не дал перехватить инициативу Бервиков. — Знаю, что у тебя разряд по боксу и тебе надоело слышать мой легкомысленный треп во время нашей беспокойной, но ответственной службы. Но пойми меня своим мужественным сердцем, Валера: когда еще в этой суете сует, зовущейся милицией, удастся мне поговорить с умным человеком, представителем героической профессии гаишников!
И, не ожидая от Кудинова ответа, перевел разговор на другую тему.