Идзуми-сикибу, Мурасаки-сикубу, Сарасина - Дневники придворных дам древней Японии (Библиотека восточной литературы) - 2002

Я риала, что моя знакомая уехала. Она даже не заглянула ко мне, чтобы попрощаться. Я написала ей следующееДаже ветер, блуждающий среди горных сосен, Пробормотал что-то напоследок, прощаясь со мной.Приятно слышать, как олень поет песню любвиОсенними ночами вдали на холмах.

Уже три недели, как наступила осень Однажды, ближе к рассвету, когда склон горы был еще покрыт мраком и единственным звуком, прорезающим тишину, было журчание падающей воды, мне подумалось, что всем тем, кто любит природу, стоит хотя бы раз увидеть предрассветную луну в деревне в горах на исходе осенней ночи.

Я отправилась обратно в Киото, когда рисовые поля, еще покрытые водой, когда я приехала в горы, уже обнажились. За то время, что я

сти, и теперь урожай был собран.Я вернулась в наш временный дом lff\)Я возвращалась в Киото, сказав монахиням, что если буду жива, то вернусь в горы следующей весной. Я про-Дяже вода покидаетОдинокую гору стоящуюНа разметавшем листву бурном ветру2®

в Киото. Наступил Десятый месяц. Листья деревьев, дававшие летом такие густые тени, уже опали. И тем не менее в атмосфере витала какая-то легкая душевность. Легкий ветерок шевелил опавшую листву.

²® Приблизительно в это время автор данного дневника, судя по всему, переживала некоторые семейные неприятности. Ее отец не получил должности наместника — вероятно, в этот период они бедствовали. Ее нежная, поэтическая натура не позволяла ей искать полезные многие и: среди нек мечтами с

сила их известить меня, когда в горах начнется пора цветения.

Был уже девятнадцатый день Третьего месяца³¹, а новостей от монахинь все не было, и я сама решила написать им:

Ни весточки о том, что вишня расцвела, Неужто в горы не пришла весна? Или до вас не долетают запахи цветов?

Я выехала за город и провела много лунных ночей в домике рядом с бамбуковой рощей. Ветер шевелил листья, тревожа мой сон.

Ночь за ночью вздыхают листья бамбука. Моим мечтам пришел конец; сердце полно неясной печалью.

Осенью²² мы переехали в новый дом

Я подобна росе на траве — Достойна жалости, где бы ни была.

Но сильнее всего печаль гнетет меня /Tja В поле, поросшем редким тростником. tff\j

В поле, поросшем редким тростником.

С этих пор я не знала покоя и позабыла про свои любимые романы. Взгляд на вещи стал более трезвым, и в течение долгих лет в моей жизни не происходило ничего значительного. Я пренебрегала религиозными службами и соблюдением обрядов. Те фантастические идеи, которые я почерпнула из романов, не имели ничего общего с реальностью. Вот если бы моему отцу удалось занять какую-нибудь приличную должность, я также смогла бы вести гораздо более благородную жизнь. Такие туманные надежды заполняли тогда мою голову каждый день.

Наконец²^ отец был назначен наместником провинции, находившейся где-то далеко на востоке³²³³.

Отец сказал:

— Я всегда думал, что, если бы я стал наместником провинции поблизости от столицы, я бы смог позаботиться о тебе как можно лучше. Я хотел показать тебе красивое море и горы Кроме того, я хотел избавить тебя от неудобств нашего нынешнего положения. Должно быть, в прошлых жизнях у нас была плохая карма. Теперь, после такого долгого ожидания, я должен ехать в дальнюю провинцию! Когда я был назначен наместником Восточной провинции и взял тебя с собой, даже малейшее недомогание пугало меня — я представлял себе, что вот вдруг я умер и ты, маленькая и беспомощная, бродишь по дальним землям. В тех местах было неспокойно, и мне было бы гораздо легче, если бы я оказался там один. Но вся моя семья поехала туда вместе со мной, а лучше бы они остались в столице. Теперь ты взрослая, тебе уже двадцать пять, а я не уверен, что проживу долго. Сплошь и рядом люди оказываются беспомощными в столице, но больше пришлось уехать в Восточную провинцию. У нас нет здесь родственников, которым мы могли бы поручить тебя, а я не могу отказываться от назначения, которого ждал так долго. Так что тебе все же придется остаться здесь, а я уеду, и, может быть, больше мы никогда не увидимся. Я постараюсь обеспечить тебя, чтобы ты могла вести здесь достойную жизнь.

День и ночь отец горевал, и я совсем позабыла про цветы и кленовые листья. Казалось, что печалям не было конца.

Отец пустился в путь в тринадцатый день Седьмого месяца²⁵.

Несколько последних дней перед его отъездом я с трудом могла усидеть в своей комнате, но у меня не было душевных сил видеть отца.

Я помню, что в день отъезда, когда пришла пора прощаться, из глаз отца текли слезы. Он уехал. Мои глаза были туманны от слез, и, чтобы ни-