Иерусалим

   — Слушаюсь, ваше величество! — Алис поспешно вышла. Она обожала возиться с малышкой.

Сибилла вновь уселась на табурет, взглядом следя за мужем.

   — В дамасском посольстве есть люди, которых нельзя причислить к простым глашатаям и слугам.

   — Что ты хочешь этим сказать?

   — Один из людей, стоявших за эфиопом, — родственник султана. Он и прежде бывал здесь.

Ги резко повернул к ней голову:

   — Откуда тебе это известно?

Сибилла улыбнулась ему, довольная, что наконец-то сумела привлечь его внимание.

   — Камергер узнал его.

Ги разозлился. То, что она знает больше, чем он, похоже, оскорбило его.

   — Сибилла, — сказал он, — не суй ты нос в эти дела. Так или иначе, тебе следовало бы вернуться в Яффу.

   — Я не поеду в Яффу, — сказала она. Сибилла знала, что Ги не сможет помешать ей остаться: он был королём благодаря ей и нуждался в её присутствии.

Пришла Алис с девочкой и нянькой. При виде матери Жоли завизжала от радости. Сибилла опустилась на колени, протянула руки, и девочка бросилась в её объятия.

   — Моя девочка! Моя маленькая Жоли!

Ги присел на корточки рядом с ними.

   — Мои женщины! — сказал он и поцеловал в щёку Сибиллу, потом дочь. Сибилла обвила рукой его шею.

   — Пойдём с нами. Мы отправимся на сук в Нижнем Городе, посмотреть на жонглёров.

   — Боже милостивый! — Ги резко высвободился. — С какой стати ты тащишь туда Жоли?

   — В Нижнем Городе всегда есть на что посмотреть.

Он выпрямился.

   — Я не желаю, чтобы ты появлялась в Нижнем Городе, — объявил он, направляясь к двери. Он сказал то, что хотел сказать, и теперь отправится на охоту, а Сибилла возьмёт Жоли в Нижний Город. Между ними существовало хрупкое равновесие — они сохраняли его тем, что каждый тянул в свою сторону. Ги позвал конюшего, который ждал в передней, вновь поцеловал Сибиллу и Жоли, попрощался и вышел.

   — Он сердится, — сказала Алис.

   — Вовсе нет, — отозвалась Сибилла. Жоли побежала в угол, где стояла лютня; девочка обожала перебирать струны и даже пыталась петь. Сибилла пошла вслед за дочерью.

   — Скажи, чтобы накрывали ужин, хорошо, Алисетта?

Алис взмахом руки передала эту мелкую обязанность пажу.

   — Когда мы поедем в Нижний Город?

   — Позже. Всё равно до службы Девятого часа[25] там ничего не происходит.

Их будет сопровождать де Ридфор. Пришёл караван из Египта, с жонглёрами и кукольниками. А ещё на суке будет человек, с которым она должна увидеться.

Это тоже не понравилось бы Ги.

Он не сможет остановить её; он давно уже перестал и пытаться. Он привык к своей новой роли и сегодня, на публике, исполнил её неплохо. Он — меч Сибиллы. Сарацины скорее прислушаются к её разговорам о мире, если будут думать, что Ги вот-вот нападёт на них.

   — Мама, гляди! — Жоли положила лютню на колени.

   — Ну-ну, покажи мне, что ты умеешь.

Жоли звонко замолотила по струнам ладошками, выкрикивая пронзительным дрожащим голосом какую-то неразбериху, которая была так не похожа и одновременно похожа на настоящую песню, что Сибилла расхохоталась от души. Алис суетливо заспешила к девочке, строго выговаривая на ходу:

   — Не так, глупая, совсем не так!

   — Оставь её, — сказала Сибилла. — Займись вон этим.

Слуги принесли на подносах ужин; топот и шум наполнили комнату. Алис величественно направилась к слугам; подобно Ги, она обожала отдавать приказы. Сибилла села спиной ко всей этой суматохе и улыбнулась дочери:

   — Сыграй ещё, Жоли.

В полумраке в тёплой тишине Али сказал:

   — Пойдём со мной.

Стефан пробормотал что-то неразборчивое. Он сел на постели, потянулся, изогнувшись всем телом и раскинув руки. Али упёрся ладонями в грудь рыцаря, толкнул его на постель и прижался головой к его груди, вслушиваясь в стук сердца.

   — Пойдём со мной, — повторил он.

Стефан запустил пальцы в его волосы.

   — О чём ты?

   — Поезжай со мной в Дамаск и поселись там. Со мной. Разве могу я сказать это более ясно? Чего ты не понял?

Рука Стефана гладила его волосы, воспламеняя каждую его жилку.

   — Я не понимаю, как ты вообще мог об этом заговорить.

   — Айая-а! — Али сердито оттолкнул его и лёг на спину. — Какое это имеет значение? Мой дядя хочет уничтожить вас, Стефан. Весь Орден, всё королевство — всех.

   — Что ж, как говорит Святой — пусть попробует. — Стефан перекатился на бок, подпёр рукой голову. Они отыскали эту комнатку в дальнем углу дворца; в высоких окнах за кроватью белело вечернее небо. Али не удержался от искушения коснуться Стефана. Он протянул руку и положил ладонь на его живот.

   — Ты рискуешь, приходя сюда?

   — Быть может. Не пытайся спасать меня. Я таков, каков есть, ты тоже, вот и всё. Но, несмотря ни на что, мы здесь, вместе. Неужели тебя это не радует? Неужели тебе этого недостаточно? Потому что, Али, это всё, что может у нас быть.

   — Нет, — сказал Али. — Ты слишком наивен, Стефан. Для меня это больше, чем простая похоть. И я не могу больше так жить. Я не могу быть одновременно твоим любовником и врагом.

   — Приезжай в Иерусалим, — сказал Стефан. — Стань тамплиером.

   — Не говори глупостей, — сказал Али.

   — Это шутка.