Иерусалим. Биография

Теперь путь на Иерусалим был открыт. Городские старейшины, улемы, решили сдать город Тамерлану и отправили к нему посольство с ключами от Купола Скалы. Но когда послы прибыли в Дамаск, завоеватель уже отбыл на север, в Анатолию: обуздать набиравших там силу турок-османов. В феврале 1405 года Хромец отправился покорять Китай, но по дороге умер, а Иерусалим так и остался во власти мамлюков. Ибн Хальдун, вернувшись после встречи с Тамерланом в Каир, тоже мирно скончался там в своей постели годом позже. Его воспитанник султан Фарадж никогда не забывал того насыщенного событиями паломничества и часто возвращался в Иерусалим: его дворец располагался непосредственно на Храмовой горе. Восседая под царским балдахином, в окружении желтых знамен султаната, Фарадж щедро разбрасывал золото беднякам.

Лишь шесть тысяч человек, из них всего 200 еврейских и 100 христианских семей, проживало тогда в маленьком городке, вокруг которого вечно кипели совершенно несоразмерные ему страсти. Ситуация в Иерусалиме постоянно была нестабильной, а подчас и опасной. В 1405 году горожане взбунтовались против непомерных налогов и выгнали из города мамлюкского наместника. Архивы Харам аш-Шариф помогают нам представить себе иерусалимские династии шариатских судей (кади) и суфийских шейхов, повествуют о ссыльных мамлюкских эмирах и богатых купцах, живших и действовавших в мире Корана, книжного собирательства, торговли оливковым маслом и мылом и тренировок в искусстве владения арбалетом или мечом. Теперь, когда крестоносцы больше не были угрозой, христианских пилигримов — главный источник доходов — цинично выдаивали досуха. Но при этом были не слишком им рады: их постоянно бросали в тюрьму по вздорным обвинениям и держали там до тех пор, пока они не собирали денег на произвольно назначенный штраф. «Или вы заплатите, — объяснял некий толмач арестованным христианам, — или вас забьют до смерти».

Однако трудно сказать, кто был более опасен: корыстные мамлюки или подозрительные паломники, враждебно настроенные христиане или алчные горожане. Многие пилигримы оказывались на деле такими злодеями, что и местных жителей, и путешественников предупреждали: «Остерегайтесь всякого, кто идет в Иерусалим». С другой стороны, даже сами мусульмане замечали, что «нет более продажных людей, чем жители священных городов». А время от времени в Иерусалим лично являлся мамлюкский султан, чтобы обрушить новые репрессии на христиан и евреев, которые и так уже постоянно становились жертвами погромов, учиненных иерусалимской толпой.

Коррупция и распри начинали понемногу разъедать каирский двор. Империей все еще правили султаны кавказского происхождения, и поэтому, хотя католики-францисканцы пользовались поддержкой Европы, в христианском Иерусалиме доминировали армяне и грузины, ненавидевшие друг друга — и, разумеется, католиков. Армянам, которые агрессивно расширяли собственный квартал вокруг собора Святого Иакова, удалось за взятку уговорить мамлюков отобрать Голгофу у грузин. Но те предложили еще большую взятку и вернули ее себе. Впрочем, ненадолго. На протяжении 30 лет Голгофа переходила из рук в руки пять раз.

Взятки и прибыли были огромными: паломничество стало чрезвычайно популярным в Европе. Европейцы вовсе не считали, что крестовые походы закончились — в конце концов, чем же была католическая Реконкиста, отвоевание Испании у мавров-мусульман, как не крестовым походом? И пусть новых военных экспедиций в Святую землю пока не предвидилось, но все христиане Европы чувствовали, что им знаком и близок Иерусалим, даже если сами они никогда в нем не бывали. Иерусалим упоминали в проповедях, изображали на картинах и гобеленах. Во многих городах имелись Иерусалимские капеллы, основанные Иерусалимским братством, состоявшим из бывших пилигримов или даже тех, кто пока не имел возможности предпринять благочестивое путешествие. В Вестминстерском аббатстве в Лондоне тоже имеется своя Иерусалимская палата, и во многих других местах, от Парижа на западе до Пруссии и Ливонии далеко на востоке, тоже почитались свои собственные, местные Иерусалимы[186]. Единственный Иерусалим в Англии, крошечная деревушка в Линкольншире, тоже возник на волне этого религиозного обновления. Каждый год эту деревню посещали тысячи людей, и многие из них были далеко не святыми: Батская ткачиха Чосера побывала в этом Иерусалиме трижды.