19 мая 1798 года 28-летний бледный, худощавый и длинноволосый генерал Наполеон Бонапарт отправился завоевывать Египет — 335 кораблей, 35 тысяч войска и 167 ученых. «Я создам новую религию, — говорил полководец, самонадеянность которого граничила с манией величия. — Я вижу себя едущим на слоне с тюрбаном на голове и новым Кораном в руках, который я напишу сам».
На эту авантюру Наполеона вдохновили наука, трезвый политический расчет и романтика крестовых походов. В Париже тогда зачитывались «Путешествием Вольнея в Сирию и Египет», в котором французский просветитель и философ-эрудит Константин Вольней описал «обращенный в руины Иерусалим» и закат османского Леванта, только и ждущего, когда его завоюет цивилизующий Разум эпохи Просвещения. Французская революция пыталась разрушить Церковь и заменить христианство культом разума, свободы и поклонением Высшему существу. Однако католицизм выстоял, и Наполеон вознамерился залечить раны, нанесенные революцией, сращением монархии, веры и науки — потому-то и было так много ученых на его кораблях. Но не забывал он и об империи — ведь Франция вела войну с Англией.
Замысел экспедиции в Египет стал плодом изощренного ума хромоногого бывшего епископа с крайне дурной репутацией, а ныне — министра иностранных дел Шарля Мориса де Талейрана. Он надеялся, что завоевание Египта обеспечит Франции контроль над Средиземноморьем и отрежет от Британии Индию — главное сокровище ее империи. Если бы Бонапарт победил, надежды министра сбылись бы. Проиграй Наполеон — Талейран уничтожил бы его как соперника. И, как часто случалось в истории Ближнего Востока, европейцы ожидали, что местные народы будут премного благодарны за это цивилизующее завоевание «из самых благих побуждений».
Наполеон благополучно высадился в Египте, которым все еще управляла смешанная хунта мамлюков и османских офицеров. Он быстро разгромил их войско в Битве у пирамид. Однако английский адмирал Горацио Нельсон тем временем уничтожил французскую флотилию в Абукирском заливе. Пусть Бонапарт и завоевал Египет, но Нельсон запер его армию на Востоке, воодушевив османов на сопротивление французам в Сирии. Чтобы сохранить Египет, Наполеону нужно было совершить бросок на север и укрепить свои сирийские позиции.
В феврале 1799 года Бонапарт вторгся в Палестину с 13 тыс. солдат и 800 верблюдами. 2 марта при продвижении к Яффо его кавалерия под командованием генерала Дамá предприняла разведку боем; еще три мили — и она оказалась бы в Иерусалиме. Генерал Бонапарт уже грезил завоеванием Святой земли, извещая Директорию в Париже: «К тому времени, как вы прочитаете это письмо, я, возможно, уже буду стоять на руинах Соломонова Храма».
Часть восьмая. Империя
Как бы я хотел побывать в Иерусалиме.
Театр самых незабываемых и важных событий, когда-либо вписанных в анналы мировой истории.
Более чистого, яркого и безоблачного неба, чем небо над горделивыми высотами Сиона, не увидеть нигде более в мире. Но даже если путешественник сможет забыть, что ступает по могиле народа, взрастившего его религию, нет другого города, который он захотел бы покинуть скорее.
Да, я еврей, и когда предки моего достоуважаемого оппонента были дикарями на никому не известном острове, мои предки были священниками в Храме Соломона.
Посмотрите, что сделано здесь во имя религии!
34. Наполеон в святой земле
Никто не стоял на пути Наполеона к Иерусалиму, если не считать Ахмед-паши по прозвищу Мясник — полевого командира и правителя османской Палестины. Прозвище «Мясник» (Джаззар) он получил еще в молодости и с тех пор всю свою карьеру строил, исходя из того, что лучшая мотивация человека — это страх.