Иерусалим. Биография

В День искупления в октябре 1973 года преемник Насера президент Египта Анвар Садат, тайно сговорившись с Сирией, внезапно напал на Израиль, который, по-видимому, стал слишком самоуверенным и утратил бдительность. Сначала арабское наступление было успешным, и это совершенно уничтожило репутацию министра обороны Моше Даяна, почти полностью потерявшего контроль над ситуацией в течение двухдневного отступления. Однако затем израильтяне при поддержке Соединенных Штатов, организовавших воздушный мост, по которому непрерывно поступало оружие и снаряжение, перегруппировали силы — и наступил час славы генерала Ариэля Шарона: он возглавил контрнаступление, в результате которого израильские войска вышли на западный берег Суэцкого канала. Вскоре после этой войны Арабская лига убедила короля Хусейна признать ООП единственным официальным представителем палестинцев.

В 1977 году, через 30 лет после взрыва в отеле «Царь Давид», Менахему Бегину и его партии «Ликуд» наконец удалось одолеть Партию труда Израиля («Авода»), доминировавшую в Кнессете с самого 1948 года. Бегин пришел к власти с сионистской мессианской программой, предусматривавшей создание Великого Израиля со столицей в Иерусалиме. Но при этом тот же Бегин 19 ноября приветствовал Анвара Садата во время мужественного визита египетского президента в Иерусалим. Садат остановился в отеле «Царь Давид». Он помолился в аль-Аксе, посетил Яд ва-Шем и выступил в Кнессете с предложением мира. Все были преисполнены радужных надежд. С помощью Моше Даяна, которого он назначил министром иностранных дел, Бегин вернул Синай Египту в обмен на мирный договор. Увы, в отличие от Даяна, который вскоре отправился в отставку, Бегин мало что знал об арабском мире. В душе он по-прежнему оставался сыном польского штетла, жестким сионистом, который рассматривал борьбу за еврейское дело в манихейских терминах схватки абсолютного добра с абсолютным злом и был эмоционально привержен иудаизму и мечте о библейском Израиле. На переговорах с Садатом, проходивших под эгидой президента США Джимми Картера, Бегин настаивал, что Иерусалим навечно останется объединенной столицей Израиля, «и тут уж ничего не поделаешь». Кнессет проголосовал за внесение соответствующей формулировки в израильское законодательство. Под фирменным натиском своего министра сельского хозяйства Ариэля Шарона (получившего в израильской политике прозвище Бульдозер) Бегин, преисполненный решимости «обеспечить безопасность Иерусалима как вечной столицы еврейского народа», ускорил строительство поселений — «внешнего кольца развития вокруг арабских кварталов», как это называл Шарон. Так началось создание Большого Иерусалима.

Во время волнений на Храмовой горе в апреле 1982 года израильский резервист Алан Гудман застрелил двух арабов. Муфтий не раз заявлял, что евреи якобы собираются снова воздвигнуть свой Храм на месте аль-Аксы, и теперь арабы хотели знать наверняка, действительно ли существует такой секретный план. Однако подавляющее большинство израильтян решительно выступают против этой идеи, а ультраортодоксальные евреи и вовсе считают, что человеку негоже подменять собой Бога и вершить Его дела. Лишь около тысячи еврейских фундаменталистов входят в такие организации как «Ревнители Храмовой горы» (они добиваются права для евреев свободно молиться на Горе) или «Движение за возведение Храма» (заявляют, что готовят священников для Храма). И известно всего несколько случаев, когда крошечные ячейки фанатиков-экстремистов и в самом деле втайне планировали разрушение мечетей Харам аш-Шариф. Однако израильская полиция раскрывала эти заговоры: ведь подобное стало бы катастрофой не только для мусульман, но и для самого государства Израиль.

В 1982 году Бегин ответил на нападения ООП на израильских дипломатов и мирных граждан вторжением в Ливан, где Арафат к тому времени создал укрепленный плацдарм. Арафат со своими боевиками был вынужден покинуть Бейрут и перенес свою штаб-квартиру в Тунис. Эта война, тайным вдохновителем которой явился министр обороны Шарон, поставила Израиль в весьма затруднительное положение. Ее кульминацией стала резня, учиненная ополченцами над палестинскими гражданами в лагерях Сабра и Шатила, жертвами которой стали, по разным данным, от 300 до 700 человек.

Шарон, обвиненный в том, что не предотвратил эти зверства, был вынужден подать в отставку, и политическая карьера Бегина закончилась депрессией, отстранением от дел и одиночеством.