Иерусалим. Все лики великого города

Если провести аналогию с судом царя Соломона применительно к спору о Иерусалиме, то город – это младенец, на которого претендуют разные женщины. Первый вариант – вернуться к разделу, когда евреи живут в еврейской части Иерусалима, а арабы – в арабской. Такая примитивная форма двойной столицы равносильна рассечению младенца пополам – и в итоге он умрет.

Второй вариант – интернационализировать город и передать его под некую форму опеки ООН. Согласно «модели Соломона», это означает вынесение нелепого суждения о том, что либо обе женщины являются матерями ребенка, либо ни одна из них, – и спор продолжится.

Третий вариант – признать суверенитет одного государства либо народа над Иерусалимом. Здесь подразумевается готовность какой-либо из женщин отречься от своих притязаний ради благополучия ребенка, но каждая сторона искренне верит, что Иерусалим по праву принадлежит ей. Порой озвучивается альтернативная идея – признать общеарабский либо общемусульманский суверенитет над Иерусалимом; впрочем, учитывая политические реалии, ее следует считать нежизнеспособной.

Мэр Тедди Коллек и его заместитель Мерон Бенвенисти в свое время придумали систему, основанную на лондонской модели. Она предполагает создание городских районов на базе этнического и географического деления Иерусалима: светские евреи, ортодоксальные евреи, христиане, мусульмане, Армянский квартал и т. д. Жители каждого района избирают собственный городской совет и делегируют своих представителей в общий муниципальный совет Иерусалима. Кажется, что такая система позволила бы каждой общине защищать собственные интересы, сохраняя при этом город под суверенитетом Израиля. Однако в случае с Иерусалимом лондонская модель выглядит запутанной и неудобной. Во-первых, это прямой путь к увеличению числа национальных и религиозных анклавов, что небезопасно. Во-вторых, многие районы имеют смешанное население. В-третьих, даже традиционное административно-территориальное устройство города вызывает немало вопросов (например, почему Старый город не охватывает Храмовую гору, хотя на ее склонах исторически живут люди; почему в Старом городе есть Армянский и Христианский кварталы, если армяне – христиане; кто, когда и зачем вообще придумал разделение Старого города на четыре квартала и т. д.).

Наконец, очередная концепция отсылает к древней истории. После того как Объединенная монархия развалилась на Северное Израильское царство и Иудейское царство, административная столица евреев находилась в Шомроне (Самарии), а духовная – в Иерусалиме. Отсюда возникает мысль сделать политической столицей Израиля Тель-Авив, а столицей арабской Палестины – Хеврон или Наблус, Иерусалим же рассматривается как религиозный центр обоих государств. Естественно, реалистичность этой концепции более чем сомнительна.

Как бы то ни было, существует множество вариантов для решения спора относительно статуса Иерусалима – и сам по себе этот факт уже свидетельствует о том, что ни одно из них не является приемлемым для всех сторон конфликта.

Глава 29 Осажденный город

Действительно ли Иерусалим един? Сделал ли Израиль что-нибудь с 1967 года по настоящее время для объединения города? Есть ли в мире еще одна столица с лагерем беженцев? Есть ли столица, в которой не все ее жители имеют полные и равные права? Мы приняли решение об объединении Иерусалима в 1967 году, но мы ничего не сделали для его объединения. Даже последнее правое правительство не изменило статус города.

Тамир Пардо

Вопреки всем клише о нем, Иерусалим никогда не был городом братской любви и сегодня таковым не является. Это Ноев ковчег христианских монахов в капюшонах, мусульманских шейхов в тюрбанах и евреев в черных лапсердаках. Они проходят друг мимо друга по белокаменным ступеням, и каждый молча созерцает свое грандиозное видение Иерусалима, в котором людям, идущим рядом с ним, нет места.

Томас Фридман

16

июля 2001 г. на открытии XVI Маккабиады (израильского подобия Олимпийских игр) на иерусалимском стадионе «Тедди», названном в честь мэра Тедди Коллека, премьер-министр Ариэль Шарон, – которого величали «современным Иудой Маккавеем», – заявил: «2100 лет назад Маккавеи зажгли факел в Модиине и пронесли его к воротам Иерусалима в борьбе еврейского народа за свободу на своей родине. Тот самый огонь свободы и веры, который не угасал 2000 лет, сегодня передается вам. Вы представляете дух Маккавеев, сражавшихся за Иерусалим, за права и независимость евреев 2167 лет назад».