If you get me. Книга первая. Если ты достанешься мне

Добравшись ближе к полудню на метро, до квартиры, Людмила разделась в прихожей, дома Владимира не обнаружилось, следом, разувшись, попыталась обуться, но не увидела тапочек, поискав на обувной полке, отодвинула дверцу шифоньера в прихожей, заметив, её тапочки засунуты внутрь. «Создалось ощущение, будто кто – то изрядно старался и не просто навести порядок, а убрать все мои вещи. Не уж – то он сам, навёл здесь порядок, но почему не все вещи, а только мои оказались в глубине шифоньера, если они и во время поездок на юг, оставались брошенными и лежали на прежних местах?»

Затем шагнула в гостиную, где наблюдалась та же, картина, на спинках дивана и креслах, халатов, как и прочей, принадлежащей Людмиле одежды не наблюдалось, вся она также оказалась, развешенной в платяные шкафы коридора и комнат. Переодевшись в домашний халат, из гостиной, прошла в кухню, вот и там всё по местам; посуда в серванте, а раковина без грязных тарелок и кружек: «Это выглядит не похожим на привычки Владимира – странно?

В холодильнике бутерброды с икрой, шампанское, на тарелке мясо, по всей видимости, по-французски».

Перекусив и сменив гардероб, Людмила вышла на улицу, дошла до ближайшего магазина, чтобы купить немного молочных продуктов. В магазине прошлась по залу, взяв йогуртов. Принесла к одной из касс, где работали, проходившие практику продавцы. Как с другой кассы спросили:

– Так Вы здесь, значит, никуда не уезжали? – услышала за спиной, она обернулась, по всей видимости, поинтересовалась одна из моложавых женщин, с волосами собранными в редкий пучок, с довольно неряшливой подводкой у глаз: «Странная она, какая – то, посторонняя женщина, а задаёт неуместный вопрос, что за подвох?» Тут же, подумав, пристально вглядевшись в провинциальную продавщицу: «Вероятно, и свой макияж, проходящие практику, продавцы, наносят второпях на скорую руку?»

– Да не то, чтобы…, неделя отсутствия на работе, а Вы…, наблюдательны, как такое возможно, если тут проходит столько народу!

– О, да потому, что мужчина Ваш постоянно приходит сюда, в основном, берёт бутылочку коньяка, армянского, он говорит, что коньяком нормализует давление.

– Ну, да…, придумать только, нормализует.

Рассчитавшись, Людмила отошла к столику, перекладывая всё содержимое корзинки в пакет, заметив, что продавщица, только что, говорившая с ней отлучилась.

Выйдя из магазина, и направляясь с покупками к дому, она услышала, как в сумочке зазвонил телефон.

– Да, я. Да…, дома давно, что скоро вернёшься? А…, понятно, ты на работе, что вызвали?

– Постараюсь, прибыть пораньше, думаю, что ближе к шестнадцати.

– Так мило…, я нашла бутерброды, – размышляя: «Бьен сюр , они были приготовлены не тобой, не для меня, – пронеслось у неё в голове: можно лишь поблагодарить за уборку, хорошо, что в квартире прибрали вместо меня». Вслух, же поблагодарив и его: – Спасибо тебе дорогой ну, пока.

Снег шёл прямо с утра, занося вновь все дорожки, хотя, кое – где они были расчищены и засыпаны небольшим слоем песка, скользя по ним, Людмила заметила дворников, разгребающих сугробы, уроженцев ближнего зарубежья, обслуживающих престижный комплекс их трёх высоток, разговаривающих на своём – узбекском. «Да, здесь узбеки, а в агентствах в основном с Украины, повсюду приезжие, теперь не приходится удивляться, что проблемы с трудоустройством у самих россиян, виновата ли во всём толерантность, а как жить самим россиянам, инфляция в стране продолжает расти». Людмила подумала о своей дочери, которая в Краснодарском крае: «А моя студентка заочница вынуждена работать в каком – то магазине продуктов, где она недавно и порезала палец, ещё и простыла на сквозняках, нет, надо ей позвонить, пусть увольняется».

Зайдя в квартиру и оставив покупки, она поспешила в ближайший сбербанк, пройдя по переходу через дорогу, Людмила вошла в него. А там, совершив перевод небольшой суммы на карточку дочери, вернулась в квартиру.

Сначала позвонил мобильник, соединился по телефону бывший бойфренд, Савелий, словно не случалось размолвки, как ни в чём, не бывало, поинтересовался её новостями: «вероятно, он ожидал перемен? Да, вряд ли изменится жизнь, с такими как он; «Ни бее, ни медами», – у телефона размышляла она: А если прикинуть, сколько Савелий мне «лечит мозги», любовь, но, а жизнь продолжается, спрашивает про перемены, с таким отношеньем ко мне, где я найду перемены? И кто бы, раньше сказал мне, что он додумается и в столицу звонить, когда здесь я проживаю с мужчиной – не поверила бы, тем более по его изречениям, он должен бы ненавидеть меня, не простить мне измены, не то, чтобы перезваниваться, по меньшей мере, прервать всю нашу связь. Пройдошливый любовный герой, а где его ревность?»