Ignoto Deo

Вновь подчеркнем, что "религиозное возрождение" как начала, так и конца ХХ века имеет мало общего с возрождением традиционных, исторических религий. Получают широкое распространение оккультные, магические практики, вообще устойчивый интерес к "потустороннему". Но "отсюда вовсе не следует, что человек вновь открывает священный "тот свет". Никоим образом. Небо остается пустым. Поколение "яппи" благоволит к мистике, однако оно против "поповских сказок". Магические разговоры с мертвыми - это бизнес"[431]. Современное "массовое" сознание проецирует обыденную реальность на реальность загробную, потустороннюю. Впрочем, подобные проекции характерны для любого периода человеческой истории, уникальность же нашего времени в том, что окружающие нас ценности и смыслы антииерархичны, расположены в "горизонтальной плоскости". Соответственно, потусторонний мир также мыслится в привычных нашему современнику категориях, где божественное "высшее начало" уравнено в правах с примитивной магией. "Колдун работает не как религиозный чудотворец, не как звено вертикальной иерархии, получающее чудесную энергию свыше. Колдун скорее часть горизонтально раскинувшейся "грибницы", магической субстанции мира. На этой бесконечной однокачественной плоскости, покрытой массой "движущейся материи", все и происходит, причем без вмешательства "высших сил" - гробы летают, мыши вырастают до размеров свиньи, а электрон заключает в себе бесконечность. Здесь один кусок материи, выросший на общей грибнице, питается другим куском или подчиняет себе другой кусок, паразитирует на нем, подчиняет его своей воле и превращает в свое орудие. Магия - не из бездны и не из выси, а скорее "из дали". С помощью дали она и преодолевает границы, положенные человеку обыденностью"[432]. Конечно, подобная - "магическая", "шаманская" - картина мира, столь красочно описанная А.К. Якимовичем, "в чистом виде" встречается редко - хотя бы потому, что относительная иерархия ценностей в каждом конкретном случае имеет место. В частности, существование объекта поклонения и какой-либо системы ориентации в мире, вообще - любой картины мира, не только религиозной, невозможно без упорядочивания доступных человеку ценностей и смыслов[433]. Жить в "качественно однородном мире" достаточно сложно, если не невозможно. Другое дело, что это упорядочивание "горизонтально" расположенных ценностей и смыслов человеком "мозаичной" культуры совершается достаточно произвольно, часто - в зависимости от второстепенных факторов (настроения, например, или моды), тем не менее, оно имеет место.

Рассматривая художественную культуру ХХ века В.В. Бычков подчеркивает ее принципиальный переходной характер (как, впрочем, и всей культуры ХХ в. в целом). Духовно-ориентированная Культура (с большой буквы) сменяется материалистически-ориентированной цивилизацией, в результате чего Культура прекращает свое существование и сменяется ПОСТ-культурой (понятие, введенное В.В. Бычковым) - специфическим переходным периодом к какому-то иному этапу в истории цивилизации. Эти переходные процессы наиболее ярко отображаются в художественном творчестве: "Дух оставил (будем надеяться, что временно) сферу культуры на откуп человеку, утвердившемуся в целом с помощью НТП на атеистической (или шире — бездуховной) позиции, и она вступила в стадию ПОСТ-культуры. Пока ПОСТ- пользуется массой наработок Культуры для конструирования своих сооружений и отнюдь не признает их за нечто принципиально иное, чем феномены Культуры и произведения традиционного искусства (считает их одним из многих шагов на пути исторического движения искусства и культуры). Однако реально идет какая-то маскарадная игра и “плетение словес”, или около-и-пост-культурной вязи, вокруг пустого центра"[434]. Соглашаясь с В.В. Бычковым в том, что касается переходности нынешнего этапа культуры, мы не разделяем его апокалиптические (почти по Шпенглеру) настроения. Тем не менее, нам представляются очень ценными его исследования современного искусства, и к некоторым их результатам мы обратимся ниже.