Игра без правил. Как я была секретным агентом и как меня предал Белый дом

В конце июня мы решили устроить семейный отдых на острове Хилтон-Хед-Айленд — с моими родителями, братом и его женой. Всей компанией мы отправились из Вашингтона в Южную Каролину; Джо с моим братом Бобом мчались в авангарде на открытом спортивном автомобиле. Все двенадцать часов поездки Боб выслушивал излияния Джо об обмане и подтасовках на высших правительственных уровнях. Воспользовавшись тем, что у него есть внимательный и понимающий собеседник, Джо вслух перебирал все возможные для себя способы действия, однако так и не решил, что же ему предпринять и стоит ли вообще что-то предпринимать в создавшейся ситуации. Спустя несколько дней, когда Джо сидел на пляже и, безуспешно пытаясь отвлечься, снова и снова возвращался к своим мыслям, у него зазвонил мобильник, который Джо брал с собой везде и всегда. Выяснилось, что английская газета «Индепендент» напечатала статью, озаглавленную «Отставной американский дипломат обвиняет британских министров во лжи». Заголовок звучал эффектно, хотя к содержанию статьи ни малейшего отношения не имел. Однако стало понятно, что события набирают оборот и вот-вот выйдут из-под контроля, и Джо решил: правильнее всего будет самому написать статью, изложив все известные ему факты.

Как только мы после отдыха вернулись домой, Джо засел за работу и быстро написал статью, которую давно уже обдумывал. 6 июля эта статья в полторы тысячи слов появилась в газете «Нью-Йорк таймс» под заголовком «Чего я не обнаружил в Африке», и в ней опровергалось заявление администрации о том, что Ирак пытался приобрести в Нигере уран. Прежде чем отослать статью в редакцию, Джо показал ее мне, и я сочла, что статья правдивая и опубликовать ее — правильный поступок. Перед поездкой Джо в Нигер ЦРУ не брало с него подписку о неразглашении, и Джо полагал, что скорее окажет услугу обществу, если обнародует все известные ему факты, чем если будет и дальше отмалчиваться. Нам с Джо и в голову не пришло, что мое агентурное прикрытие, моя служба в ЦРУ могут быть скомпрометированы его статьей в газете. За все годы работы в ЦРУ угрозы для моего прикрытия ХХХХХХХХХХХХХ ни разу не возникало, а у Джо вне всякой связи с моей карьерой имелись свои веские причины для этой публикации. Не успела статья появиться в Интернете на сайте «Таймс» в субботу вечером, как с Джо связался продюсер популярной телепередачи «Встреча с прессой» и пригласил на следующий же день обсудить статью в эфире. Хлопоча вокруг Джо, то приглаживая его волосы, то поправляя галстук — все-таки по телевизору его будут показывать, — я чувствовала, что нервничаю едва ли не больше, чем он сам. Джо-то вел себя так, будто участвует в телепередачах каждый божий день. Джо предоставили пятнадцать минут эфира, и он отвечал на вопросы ведущей (Андреа Митчелл, заменявшей Тима Рассерта) невозмутимо и четко. С моей точки зрения, он был безупречен, и я восхищалась самообладанием Джо в такой напряженной ситуации. На следующий день мы чувствовали себя триумфаторами (увы, недолго): по словам весьма авторитетного корреспондента «Вашингтон пост», официальный представитель Белого дома в разговоре с ним признал, что пресловутые «шестнадцать слов не следовало включать в президентский доклад». Джо понял, что добился своего: его голос услышан. Он отказался от всех предложений дать интервью и отправился играть в гольф — а в гольф-клубе пользоваться мобильными телефонами запрещено.

С публикации статьи Джо прошло два дня, и стало ясно, что мы разворошили осиное гнездо. Один из деловых знакомых Джо столкнулся в центре Вашингтона с журналистом Робертом Новаком и, узнав его по многочисленным телевыступлениям, предложил побеседовать на ходу, благо оба шли в одну сторону. Знакомый Джо заговорил о скандале с ураном — СМИ раструбили об этой истории повсюду — и наконец спросил у Новака, какого тот мнения о Джо, умолчав о том, что знаком с моим мужем. И тут Новак уставился на него — совершенно незнакомого человека! — и выдал: «Уилсон редкостный гад. Его подослало ЦРУ — у него же там жена служит, Валери». Они с Новаком прошли вместе еще квартал-другой и распрощались. Знакомый отправился прямиком к Джо на работу и пересказал ему весь этот странный разговор. Джо немедленно позвонил главе Си-эн-эн Изону Джордану, одному из работодателей Новака, с жалобой на поведение его сотрудника. Через несколько дней Джо и Новаку удалось созвониться, и последний извинился за брань, однако тут же нагло потребовал подтвердить то, что ему и так якобы известно от источника, связанного с Управлением, а именно — что я работаю в ЦРУ. Джо отрезал, что не обсуждает свою жену с посторонними, а сам позвонил мне с неутешительными новостями. Мне стало не по себе: шутка ли, представитель прессы знает мое имя и знает истинное место моей работы. Я срочно сообщила об этом своему начальству, и меня заверили, что «примут меры».